Судья Мансурова Г.Ж. Дело № 33-4214/2016
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
04 мая 2016 года г.Барнаул
Судебная коллегия по гражданским делам Алтайского краевого суда в составе:
председательствующего Гореловой Т.В.,
судей Тарасовой О.Н., Бусиной Н.В.,
при секретаре Шаминой Ю.Е.,
рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе (основной и дополнительной) истцов К.А.Б., К.Н.Б. на решение <,адрес>, суда <,адрес>, Алтайского края от ДД.ММ.ГГ
по иску К.А.Б., К.Н.Б. к К.С.Г., Ч.Г.С. о признании сделок недействительными, применении последствий недействительности сделок.
Заслушав доклад судьи Тарасовой О.Н., судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
ДД.ММ.ГГК.А.Б. и К.Н.Б. с учетом уточненных требований, обратились в суд с иском к К.С.Г.Ч.Г.С. о признании недействительными доверенности, выданные К.Е.И.Ч.Г.С.ДД.ММ.ГГ, реестровые №***, *** признании недействительными: договора купли-продажи ? доли в праве собственности на <,адрес>, в <,адрес>,, заключенного между К.Е.И. действующей через представителя Ч.Г.С. и Ч.С.Г.ДД.ММ.ГГ, соглашения о реальном разделе <,адрес>, в <,адрес>,, заключенного между К.Е.И. и Ч.С.Г.ДД.ММ.ГГ, договора купли-продажи комнаты *** в <,адрес>, в <,адрес>,, заключенного между К.Е.И. и Ч.С.Г.ДД.ММ.ГГ, договора купли-продажи гаражного бокса *** в гаражно-строительном кооперативе по <,адрес>, в <,адрес>,, заключенного между К.Е.И. и Ч.С.Г.. ДД.ММ.ГГ, применении последствий недействительности сделок – прекращении права собственности К.С.Г.. на указанные квартиру и гаражный бокс, признании права собственности К.А.Б. и К.Н.Б. по ? доли в праве собственности на указанные квартиру и гаражный бокс.
В обоснование своих требований ссылаются на то, что ДД.ММ.ГГ умер их отец К.Б.Ю. Они являются наследниками имущества после смерти отца. Завещание отец не оставил. Они обратились к нотариусу с заявлением о принятии наследства и выдаче свидетельства о праве на наследство. Их отец проживал в вышеуказанной квартире со своей матерью К.Е.И.., которая умерла ДД.ММ.ГГ, и являлся наследником ее имущества. Однако они не могут оформить свое право собственности на наследственное имущество, так как указанные квартира и гараж принадлежат по праву собственности К.С.Г. на основании оспариваемых сделок.
Считают, что К.Е.И. в момент совершения названных сделок, оформления доверенностей не способна была понимать значения своих действий или руководить ими, предвидеть последствия сделок, в том числе лишение родного сына жилья, переход прав на недвижимое имущество на абсолютно чужого человека при наличии родственников, в силу совокупности возрастных, образовательных, соматических (наличие различных заболеваний, прохождение лечения, прием медицинских препаратов, обращение в краевое государственное бюджетное учреждение здравоохранения «<,адрес>, клиническая психиатрическая больница им. Э.Ю.К..») факторов. К.Е.И. при жизни продавать принадлежащие ей квартиру и гаражный бокс не намеревалась, никогда об этом не говорила, о подписании каких-либо документов также не говорила. Ответчики воспользовавшись добротой К.Е.И., которая неоднократно помогала им — предоставляла в пользование их семье комнату, когда им негде было ночевать, её преклонным возрастом, неграмотностью, склонили её к совершению указанных сделок. Считают, что совершенные сделки достаточно сложные для осмысления как с точки зрения возраста К.Е.И., так и с точки зрения её состояния здоровья, а также сложны в восприятии для юридически неграмотного гражданина. Тем более, что тексты доверенностей, соглашения, договоров составляют две и более страниц, прочитав их или прослушав их чтение кем-либо вслух, не свидетельствуют о том, что К.Е.И. поняла их смысл.
Ссылаясь на положения ст.177 ГК РФ, считают, что указанные сделки являются недействительными с момента их совершения, не влекут юридических последствий. Если бы при жизни К.Е.И. не были совершены указанные сделки, то недвижимое имущество – квартира и гаражный бокс, вошли бы в состав наследственной массы после её смерти, наследником бы являлся её сын К.Б.Ю. Однако К.Б.Ю. в установленном законом порядке после смерти К.Е.И. вступить в наследство не смог в силу того, что перенес инсульт ДД.ММ.ГГ и вплоть до смерти находился на стационарном лечении. С даты открытия наследства после смерти К.Б.Ю.ДД.ММ.ГГ у истцов, как у наследников, возникло право на защиту своих нарушенных прав.
В судебном заседании представитель истцов К.А.Б. и К.Н.Б. по доверенности К.Л.В. поддержала заявленные требования, пояснив, что К.Е.И.. находилась под влиянием семьи Ч.Г.С. амбулаторная карта К.Е.И. долгое время находилась у ответчиков. Врач Л.Е.В. дала пояснения, что К.Е.И. сама не приходила в поликлинику, всегда обращался Ч.Г.С.Л.Е.В. не назначила ни одного профосмотра К.Е.И. в амбулаторной карте одни и те же записи каждое посещение. Л.Е.В. не выполняла свои профессиональные обязанности. Такие больные как К.Е.И. должны ежегодно направляться для осмотра к узким специалистам, в том числе и к неврологу. Внуки и сноха К.Е.И. озабоченные состоянием здоровья К.Е.И. пытались проникнуть в квартиру, чтобы оказать помощь, поговорить с ней, но ответчики не пускали их. Истцы приглашали врача-психиатра для обследования К.Е.И. но врач не завершил свой осмотр, так как помешал Ч.Г.С.. Проведенные по делу две экспертизы говорят о том, что К.Е.И. находилась в окружении людей, которые имели на неё воздействие. Однако представленные медицинские документы не позволяют определить степень выраженности заболевания, вместе с тем, ряд поступков К.Е.И.., такие как согласие на обследование психиатром с последующим отказом, неоднократные обращения в полицию с заявлениями, а затем отказ от них, доверчивость при пересчете денежных средств при купле-продаже квартиры могли быть обусловлены психическими нарушениями у К.Е.И. Полагает, что заботливая мать, какой являлась К.Е.И., сознательно не лишила бы своего сына квартиры, продав её своим квартирантам в три раза дешевле её рыночной стоимости. Полагает, что стороной ответчика не представлено доказательств, на основании которых можно было бы исключить из медицинской карты К.Е.И. записи, которые ответчики подвергают сомнению. Считает, что проведенные по делу судебно-психиатрические экспертизы не противоречат друг другу и исковые требования подлежат удовлетворению.
Ответчик и представитель ответчика К.С.Г.. по доверенности Ч.Г.С. в судебном заседании исковые требования не признал, пояснив, что на К.Е.И. они не могли влиять. Они с ней прожили 16 лет, заботились о ней. Её родные не проявляли заботу о ней. Также заботились о К.Б.Ю., когда он заболел, вызывали врачей и его положили в больницу. Родные дети не ухаживали за К.Б.Ю. он пришел жить к матери. С К.Е.И. они жили хорошо. Дети К.Б.Ю. шантажировали отца, угрожали ему, что привлекут к уголовной ответственности за то, что он не платит алименты. С ДД.ММ.ГГ года с ними стал проживать К.Б.Ю.., который нигде не работал, злоупотреблял спиртным. К.Е.И. подписывала доверенности и заключала сделки, будучи здоровой и способной осознавать свои действия. Она понимала, что если К.Б.Ю. станет собственником недвижимости, то он лишится её, так как злоупотреблял спиртным. К.Е.И. сама оформила доверенности у нотариуса. Нотариус разговаривала с К.Е.И. и не заметила у неё психических заболеваний. Что касается медицинской карты К.Е.И. ее забрал из гражданского дела К.А.Б. и вклеил в неё листы. На листах в амбулаторной карте К.Е.И., которые они оспаривают, имеются записи врачей, которые не работают в КГБУЗ «Городская поликлиника ***». В судебном заседании врачи Л.Е.В. и И.В.Г. дали пояснения, что К.Е.И. была нормальной и психическими заболеваниями не страдала. Просит отказать в удовлетворении исковых требований.
Участвуя ранее в судебных заседаниях, представитель ответчика К.С.Г.И.О.А. заявил ходатайство о подложности доказательств и об исключении из числа доказательств записи из амбулаторной карты К.Е.И. от ДД.ММ.ГГ после осмотра неизвестным терапевтом, запись о результатах осмотра врача невролога на дому (дата заклеена, просматривается только последние цифры «10», на оборотной стороне имеются записи об осмотре врачом хирургом-травматологом ДД.ММ.ГГ и ДД.ММ.ГГ, о результатах осмотра на дому ДД.ММ.ГГ врачом терапевтом, о результатах осмотра от ДД.ММ.ГГ и ДД.ММ.ГГ, о результатах осмотра на дому врачом неврологом ДД.ММ.ГГ, о результатах осмотра на дому ДД.ММ.ГГ или ДД.ММ.ГГ (число неразборчиво). Требования обосновал тем, что указанные записи не подписаны врачами, содержат сведения о здоровье не К.Е.И. а другого лица, так как в указанные даты К.Е.И. врачи не посещали, она в краевое государственное бюджетное учреждение здравоохранения «Городская поликлиника ***» по месту жительства не обращалась (***).
Решением <,адрес>, суда <,адрес>, Алтайского края от ДД.ММ.ГГ в удовлетворении исковых требований К.А.Б., К.Н.Б. к К.С.Г., Ч.Г.С. о признании недействительными доверенности, выданные К.Е.И.Ч.Г.С.ДД.ММ.ГГ, реестровые №***, ***, признании недействительными: договор купли-продажи ? доли в праве собственности на <,адрес>, в <,адрес>,, заключенный между К.Е.И. действующей через представителя Ч.Г.С. и Ч.С.Г.ДД.ММ.ГГ, соглашение о реальном разделе <,адрес>, в <,адрес>,, заключенное между К.Е.И. и Ч.С.Г.. ДД.ММ.ГГ, договор купли-продажи комнаты *** в <,адрес>, в <,адрес>,, заключенный между К.Е.И. и Ч.С.Г.ДД.ММ.ГГ, договор купли-продажи гаражного бокса *** в гаражно-строительном кооперативе по <,адрес>, в <,адрес>,, заключенный между К.Е.И. и Ч.С.Г.ДД.ММ.ГГ, применении последствий недействительности сделок – прекращении права собственности К.С.Г. на указанные квартиру и гаражный бокс, признании права собственности К.А.Б. и К.Н.Б. по ? доли в праве собственности на указанные квартиру и гаражный бокс отказано.
В апелляционной жалобе истцы К.А.Б. и К.Н.Б. просят решение суда отменить, принять новое об удовлетворении требований, ссылаясь на то, что в нарушении ч.2 ст.87 ГПК РФ по ходатайству ответчиков была назначена и проведена повторная посмертная психиатрическая экспертиза в отношении К.Е.И.
По заключению повторной экспертизы, с учетом всех представленных медицинских документов, имеющееся у К.Е.И. психическое расстройство исключало ее способность правильно осмысливать и оценивать ситуацию, самостоятельно прогнозировать отдаленные результаты своих решений и осознанно руководить своими действиями.
8 (812) 467-95-35 (Санкт-Петербург и ЛО)
8 (800) 302-76-91 (Регионы РФ)
При этом у суда не имелось оснований ставить под сомнение достоверность заключения проведенной по делу посмертной судебно-психиатрической экспертизы от ДД.ММ.ГГ*** Краевого государственного бюджетного учреждения здравоохранения «<,адрес>, клиническая психиатрическая больница им. Э.Ю.К.», поскольку выводы экспертов в данной части совпадают. Выводы экспертов основаны на анализе соматического, психологического и психического состояния К.Е.И. полученных как на основании записей в медицинской карте, так и на заключении ее психиатрического обследования в ДД.ММ.ГГ года, которые никто из сторон не оспаривает. Комиссии судебных экспертиз на основе тщательного изучения материалов дела, объяснений сторон и показаний свидетелей пришла к выводу о том, что К.Е.И. на момент заключения оспариваемых сделок по своему состоянию не могла понимать значение своих действий и руководить ими. Доказательств, указывающих на недостоверность записей в медицинской карте К.Е.И. суду не представлено, поэтому у суда не имелось оснований исключать из числа доказательств часть записей из амбулаторной карты. Доказательств, что указанные записи внесены истцами каким-либо способом в медицинскую карту К.Е.И. также не представлено.
Вывод суда о том, что истцами не доказано, что К.Е.И. не была способна понимать значение своих действий или руководить ими при совершении оспариваемых сделок, не основан на материалах дела.
Заявителя жалобы выражают несогласие с выводом суда, что заключение экспертов КБУЗ «<,адрес>, клиническая психиатрическая больница им. Э.Ю.К.» от ДД.ММ.ГГ основано только на данных медицинской карты. Между тем суд первой инстанции, мотивируя свое несогласие с названным заключением экспертов, не обладая специальными познаниями в области медицины, фактически самостоятельно разрешил вопрос, требующий специальных познаний в области медицины, психиатрии и психологии, неправомерно, в отсутствии достоверных доказательств, исключил из числа доказательств записи в медицинской карте К.Е.И. и, как следствие, само заключение экспертов из числа доказательств.
Судом не дано оценки тому обстоятельству, что ответчики сразу после смерти К.Е.И. обратились в суд с иском о выселении сына К.Е.И.К.Б.Ю.., скрыв от суда, что они не знают его места нахождения.
В дополнительной жалобе истцы ссылаются на то, что порядок рассмотрения заявления о фальсификации доказательств регулируется ст.186 ГПК РФ. Суд, не принимая никакого решения по заявленному ходатайству, назначает повторную экспертизу, ставя перед экспертами вопрос, при этом исключая из доказательств медицинскую карту К.Е.И. и просит дать заключение без учета данного документа. Заявитель жалобы полагает, что судом нарушены требования ст.186 ГПК РФ, как и правила назначения повторной экспертизы, так как перед повторной экспертизой поставлен дополнительный вопрос, который не был предметом рассмотрения первичной экспертизы.
Кроме спорной медицинской карты на имя К.Е.И. в материалах дела имеется также медицинская карта КГБУЗ «<,адрес>, клиническая психиатрическая больница имени Э.Ю.К. от ДД.ММ.ГГ. Допрошенная в судебном заседании врач-эксперт Г.М.Г. поясняла, что при проведении экспертизы учитывались все доказательства, имеющиеся в деле, которые не противоречат и соответствуют результатам психического обследования К.Е.И. в ДД.ММ.ГГ года врачом- психиатром. Однако судом не учтено данное пояснение эксперта, как и последующие её показания. Не в полной мере дана оценка показаниям свидетеля Л.Е.В. Судом полностью взяты во внимание показания свидетеля И.В.Г. соседки по подъезду, а показания свидетелей истца не приняты в качестве доказательств.
Суд необоснованно опроверг вывод двух экспертиз о ведомости и отсутствия зависимости от квартирантов, отсутствия у К.Е.И.. своей точки зрения. Для устранения сомнений в выводах экспертизы суд удовлетворил ходатайство истцов о допросе в судебном заседании врача-эксперта А.Е.А. которая так и не была допрошена, а в последующем судом отказано в ее допросе. При проведении повторной экспертизы эксперты не исключают полностью наличие психических нарушений у К.Е.И.. в момент совершения сделок даже без учета медицинских записей, что также не противоречит выводам первичной экспертизы.
В возражениях ответчик Ч.Г.С.., представитель ответчика К.С.Г.— И.О.А. просят жалобы оставить без удовлетворения, решение суда без изменения.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции истцы К.А.Б., К.Н.Б. представитель истцов К.Л.В. поддержали доводы апелляционных жалоб.
Ответчик Ч.Г.С. представитель ответчика К.С.Г.И.О.А. возражали против отмены решения суда.
Иные лица, участвующие в деле, надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения апелляционных жалоб с делом, в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, о причинах неявки не сообщили.
На основании ст.ст.167,327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия находит возможным рассмотрение дела в отсутствие не явившихся лиц.
Проверив материалы дела, законность и обоснованность судебного решения в соответствии с ч.1 ст.327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, обсудив доводы жалоб и возражения, судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения апелляционных жалоб.
Судебная коллегия считает, что при разрешении возникшего спора суд правильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, дал им надлежащую правовую оценку и постановил решение, основанное на верной оценке совокупности представленных по делу доказательств и требованиях норм материального права, регулирующих возникшие спорные правоотношения.
Как следует из материалов дела истцы К.А.Б. и К.Н.Б. являются наследниками первой очереди по закону после смерти К.Б.Ю. умершего ДД.ММ.ГГ, который являлся наследником первой очереди после смерти матери К.Е.И. умершей ДД.ММ.ГГ.
При жизни К.Е.И. путем выдачи доверенностей на имя Ч.Г.С.ДД.ММ.ГГ произвела отчуждение <,адрес>, в <,адрес>, и гаражного бокса *** в ГСК по <,адрес>, в <,адрес>, на основании договоров купли-продажи. Данные доверенности от ДД.ММ.ГГ и договоры купли-продажи, в том числе соглашение о разделе квартиры и договор купли-продажи об отчуждении комнаты в квартире истцы просили признать недействительными, указывая, что в момент совершения названных сделок К.Е.И. не могла отдавать отчет своим действиям и руководить ими в силу психического и ряда других заболеваний, усугублявших ее состояние (статья 177 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции исходил из того, что истцами не доказано нахождение К.Е.И.. в состоянии, когда она не была способна понимать значение своих действий и руководить ими при совершении оспариваемых сделок.
Судебная коллегия соглашается с такими выводами суда первой инстанции.
Согласно ст.1113 Гражданского кодекса Российской Федерации наследство открывается со смертью гражданина.
В соответствии со ст.209 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц.
Согласно п.1 ст.177 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции, действовавшей до 01.09.2013) сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Таким образом, при разрешении настоящего спора суду необходимо было установить, страдала ли К.Е.И. заболеванием, в результате которого она не была способна понимать характер своих действий и руководить ими, что требовало специальных познаний, поскольку оценка психического состояния лица может быть дана исключительно лицом (лицами), имеющим (имеющими) специальные познания в области психиатрии.
В соответствии с ч.1 ст.79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.
Как следует из материалов дела, посмертная психолого-психиатрическая экспертиза в отношении К.Е.И. проводилась в КГБУЗ «<,адрес>, клиническая психиатрическая больница имени Э.Ю.К.» комиссией в составе врачей судебно-психиатрических экспертов высшей категории А.Е.В.Г.М.Г. медицинского психолога высшей категории Ц.М.Г.,
Согласно выводам указанных экспертов К.Е.И. в интересующее суд время (момент подписания доверенностей, выданных ею Ч.Г.С.ДД.ММ.ГГ, договора купли-продажи ? доли в праве собственности на <,адрес>, в <,адрес>,, заключенного между К.Е.И. действующей через представителя Ч.Г.С. и Ч.С.Г.ДД.ММ.ГГ, соглашения о реальном разделе <,адрес>, в <,адрес>,, заключенного между К.Е.И. и Ч.С.Г.. ДД.ММ.ГГ, договора купли-продажи комнаты *** в <,адрес>,, заключенного между К.Е.И. и Ч.С.Г.. ДД.ММ.ГГ, договора купли-продажи гаражного бокса *** в гаражно-строительном кооперативе по <,адрес>, в <,адрес>,, заключенного между К.Е.И. и Ч.С.Г.. ДД.ММ.ГГ) находилась в таком состоянии, когда не была способна понимать значение своих действий и руководить ими. Указанное состояние было обусловлено сочетанием следующих факторов: наличием психического расстройства с выраженными снижением интеллектуально- мнестической сферы, присущими ей такими индивидуально-психологическими особенностями как ведомость и зависимость от мнения контрагентов по сделке в ситуациях принятия решений, снижением уровня социализации и общим соматическим неблагополучием с ограничением передвижения и способности к самообслуживанию. (***).
Согласно заключению психолога, входящего в состав экспертной комиссии, в исследуемый периоды (подписание доверенности, заключение сделок купли-продажи) у К.Е.И. прослеживались нарушение социального функционирования (постоянные, ежедневные, близкие контакты у К.Е.И. были только с семьей Ч.Г.С.— контрагентом по сделкам), такие индивидуально-психологические особенности как ведомость и зависимость от мнения окружающих в ситуациях принятия решений, приведшие к снижению волевого и интеллектуального компонентов ее сделкоспособности. В результате совершенных сделок К.Е.И. лишила себя единственного жилья. Все вышеперечисленное указывает на то, что в интересующие суд ситуации свобода волеизъявления К.Е.И. была нарушена (***).
Довод апелляционной жалобы о том, что судом не обоснованно не принято во внимание указанное заключение экспертов, судебная коллегия отклоняет в связи со следующим.
В соответствии с ч.1 ст.87 ГПК РФ назначение повторной экспертизы является правом суда, согласно ч.2 данной статьи повторная экспертиза может быть назначена судом в связи с возникшими сомнениями в ее правильности или объективности.
Назначая по делу повторную экспертизу у суда имелись сомнения в правильности и обоснованности заключения экспертизы от ДД.ММ.ГГ, проведенной КГБУЗ «<,адрес>, клиническая психиатрическая больница им.Э.Ю.К. так как ее выводы основывались на сведениях амбулаторной карты К.Е.И., в которой содержались сведения, внесенные неизвестными врачами, фамилии которых не установлены и которые сторона ответчика просила исключить из числа допустимых доказательств.
Определением <,адрес>, суда <,адрес>, от ДД.ММ.ГГ по делу назначена повторная судебная комплексная психолого-психиатрическая экспертиза, проведение которой поручено ГБУЗ <,адрес>, «<,адрес>, психиатрическая больница *** специализированного типа».
Согласно заключению комиссии экспертов от ДД.ММ.ГГ*** в составе судебно-психиатрических экспертов Н.А.Ю.., В.О.А. эксперта-психолога Г.Ю.Г., без учета медицинских записей в амбулаторной карте *** из КГБУЗ «ГП ***» <,адрес>, от ДД.ММ.ГГ, осмотр невролога за ДД.ММ.ГГ (число и месяц заклеены), от ДД.ММ.ГГ и ДД.ММ.ГГ, от ДД.ММ.ГГ, ДД.ММ.ГГ и ДД.ММ.ГГ, ДД.ММ.ГГ, ДД.ММ.ГГ, комиссия экспертов пришла к выводу, что К.Е.И. на момент подписания доверенностей, выданных ею Ч.Г.С.ДД.ММ.ГГ, реестровые №***, ***, договора купли-продажи <,данные изъяты>, доли в праве собственности на <,адрес>, в <,адрес>, от ДД.ММ.ГГ, соглашения о реальном разделе <,адрес>, в <,адрес>,, заключенного ДД.ММ.ГГ, договора купли-продажи комнаты в указанной квартире от ДД.ММ.ГГ, договора купли-продажи гаражного бокса *** в гаражно-строительном кооперативе по <,адрес>, в <,адрес>, от ДД.ММ.ГГ, обнаруживала психическое расстройство в форме неуточненного расстройства личности и поведения, установить степень выраженности которого и связанную с этим ее способность понимать значение своих действий и руководить ими- не представляется возможным.
Согласно заключению психолога Г.Ю.Г. без учета вышеуказанных медицинских записей, ответить на вопрос о наличии либо отсутствии каких-либо индивидуально- психологических особенностей у К.Е.И. которые могли бы существенно снизить либо ограничить ее способность руководить своими действиями в период совершения сделок, существенно повлиять на смысловое восприятие и оценку существа сделок, с учетом всех обстоятельств ее жизни, в том числе общения как с семьей Ч.Г.С. так и с родственниками, знакомыми, соседями, не представляется возможным (***).
С учетом медицинских записей в амбулаторной карте № *** из КГБУЗ «ГП ***» <,адрес>, от ДД.ММ.ГГ, осмотр невролога за ДД.ММ.ГГ (число и месяц заклеены), от ДД.ММ.ГГ и ДД.ММ.ГГ, от ДД.ММ.ГГ, ДД.ММ.ГГ и ДД.ММ.ГГ, ДД.ММ.ГГ, ДД.ММ.ГГ, комиссия экспертов пришла к выводу, что К.Е.И.. на момент подписания доверенностей, выданных ею Ч.Г.С.ДД.ММ.ГГ, реестровые №******, договора купли-продажи <,данные изъяты>, доли в праве собственности на <,адрес>, в <,адрес>, от ДД.ММ.ГГ, соглашения о реальном разделе <,адрес>, в <,адрес>,, заключенного ДД.ММ.ГГ, договора купли-продажи комнаты в указанной квартире от ДД.ММ.ГГ, договора купли-продажи гаражного бокса *** в гаражно-строительном кооперативе по <,адрес>, в <,адрес>, от ДД.ММ.ГГ, обнаруживала психическое расстройство в форме сосудистой деменции, которое было выражено столь значительно, что лишало ее способности понимать значение своих действий и руководить ими, независимо от употребления лекарственных препаратов (л***
Врач психолог в заключении пришла к выводу, что с учетом сведений амбулаторной карты ***, к исследуемому периоду времени судом, особенности личности К.Е.И. определялись не индивидуально-психологическими, а патопсихологическими механизмами, обусловленными наличием у нее психического расстройства, которые оказали существенное влияние на ее поведение, на смысловое восприятие и оценку существа сделок, лишив ее способности понимать характер своих действий и способность руководить ими в период совершения сделок (***).
При оспаривании наследниками сделок по отчуждению имущества по основанию неспособности наследодателя на момент их совершения понимать значение своих действий или руководить ими, суд должен принимать во внимание только бесспорные доказательства, с достоверностью подтверждающие факт неспособности наследодателя на момент совершения сделок отдавать отчет своим действиям.
Доводы заявителей жалоб со ссылкой на выводы первичной и повторной экспертизы, данные с учетом сведений, содержащихся в амбулаторной карте на имя К.Е.И. о том, что имеющееся у нее психическое расстройство лишало ее способности понимать значение своих действий и руководить ими, обоснованно отклонены судом первой инстанции, а соответствующие выводы экспертов не положены в основу решения суда в связи с сомнением в объективности записей, внесенных в амбулаторную карту на имя К.Е.И. с учетом записей которой сделаны выводы экспертов.
При этом в судебном решении судом подробно мотивировано, по каким основаниям записи в амбулаторной карте *** из КГБУЗ «Городская поликлиника ***» <,адрес>, не могут быть приняты в качестве допустимых доказательств с учетом показаний допрошенных в судебном заседании свидетелей И.В.Г..- участкового врача К.Е.И. и врача Л.Е.В. которая с ДД.ММ.ГГ также наблюдала К.Е.И.
При этом анализ показаний допрошенных судом свидетелей Щ.О.Л.Д.И.П.М.А.Г.., Ч.С.Г.Б.М.З.Т.М.В., Е.Г.А.П.В.Н., а также указанных врачей Л.Е.В.. и И.В.Г. непосредственно контактирующих с К.Е.И. не дает оснований для вывода о таких изменениях психического состояния К.Е.И. которые бы исключали возможность осознания ею своих действий при подписании доверенностей и сделок купли-продажи.
В силу ч.3 ст.86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 Кодекса. Несогласие суда с заключением должно быть мотивировано в решении или определении суда.
В соответствии с ч.3 ст.67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.
Пунктом 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.12.2003 №23 «О судебном решении» разъяснено, что оценка судом заключения эксперта должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ.
Таких процессуальных нарушений судом первой инстанции при оценке доказательств по делу не допущено.
Несогласие суда с выводами комиссии экспертов КГБУЗ <,адрес>, клиническая психиатрическая больница им.Э.Ю.К.» в решении мотивированно.
Ссылка в жалобах на показания допрошенного эксперта Г.М.Г.., подтвердившей, что все записи в амбулаторной карте К.Е.И. не противоречат и соответствуют результатам психического обследования последней в ДД.ММ.ГГ года врачом-психиатром Краевой клинической психиатрической больницы им.Э.Ю.К. не влияет на законность выводов суда.
В частности, эксперт Г.М.Г.. пояснила, что заключение экспертизы дано на основании совокупности всех доказательств, в том числе записей медицинской карты. При наличии только свидетельских показаний при отсутствии медицинских документов заключение экспертов носило бы вероятностный характер (***).
Приведенный в жалобе довод о соответствии результатов психического обследования К.Е.И. в ДД.ММ.ГГ врачом-психиатром Краевой клинической больницы им.Э.Ю.К. медицинским записям в амбулаторной карте К.Е.И. также не влияет за законность выводов суда первой инстанции.
Как следует из заключения повторной экспертизы от ДД.ММ.ГГ, при однократном, незавершенном обследовании К.Е.И.. врачом-психиатром в ДД.ММ.ГГ у нее были выявлены нарушения психических функций в виде изменений мышления (конкретность, ригидность) и умеренно выраженное снижение памяти на текущие события. По результатам обследования вынесен предположительный диагноз: «<,данные изъяты>,». Каких-либо дальнейших действий медицинского характера (осмотра в недобровольном порядке, недобровольной госпитализации, постановки на диспансерное наблюдение, терапевтических назначений) не применялось. Указанное свидетельствует, что к ДД.ММ.ГГ течение сосудистого заболевания головного мозга привело к развитию у К.Е.И. психического расстройства в форме <,данные изъяты>, (<,данные изъяты>,). Однако приведенные медицинские данные не позволяют достоверно определить степень выраженности нарушений психических функций у К.Е.И.., которые при указанном диагнозе могли быть как весьма значительными, так и не резко выраженными, не нарушающими ее способность к свободному осознанному волеизъявлению (***).
Таким образом, записи врача-психиатра КГБУЗ «<,адрес>, клиническая психиатрическая больница им. Э.Ю.К. исследовались экспертами при проведении повторной экспертизы и в совокупности с другими представленными для исследования доказательствами не привели к однозначному выводу, что К.Е.И. в юридически значимый период не была способна понимать значение своих действий и руководить ими.
Указание в жалобе на то, что суд опроверг в решении вывод экспертизы о ведомости и зависимости от мнения квартирантов, не влечет отмену судебного акта поскольку как указано в заключение повторной экспертизы от ДД.ММ.ГГ, без учета сведений амбулаторной карты ***, ответить на вопрос о наличии либо отсутствии каких-либо индивидуально-психологических особенностей у К.Е.И.., которые могли бы существенно снизить либо ограничить ее способность руководить своими действиями в период совершения сделок, существенно повлиять на смысловое восприятие и оценку существа сделок, с учетом всех обстоятельств ее жизни, не представляется возможным.
В определении Конституционного Суда РФ от 19.10.2010 №1271-О-О указано, что п.1 ст.177 ГК РФ основан на необходимости учета действительной воли участников гражданских правоотношений.
Как следует из материалов дела, при проведении повторной экспертизы, комиссией экспертов дана соответствующая оценка всем письменным материалам дела, медицинской документации, в том числе с учетом конкретных сведений, содержащихся в амбулаторной карте ***, так и без учета таких сведений, как указано в определении суда о назначении экспертизы. Оснований сомневаться в правильности выводов комиссии экспертов у суда не имеется. Каких-либо доказательств, ставящих под сомнение выводы комиссии экспертов и психолога о невозможности установить степень выраженности психического расстройства и связанную с этим способность понимать значение своих действий и руководить ими суду представлено не было.
Не доверять названному заключению повторной судебной экспертизы у суда не имелось оснований, поскольку эксперты предупреждались об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, комиссии экспертов состояла из квалифицированных врачей-специалистов в области психиатрии и психологии с длительным стажем экспертной работы. Ни один из экспертов, входящих в состав комиссии, не высказал особого мнения по поставленным на разрешение вопросам.
Повторная судебная экспертиза проведена с соблюдением требований ст.84-86 ГПК РФ вопреки доводам жалобы. Правовых оснований для назначения дополнительной экспертизы в КГБУЗ «<,адрес>, клиническая психиатрическая больница им. Э.Ю.К. по ходатайству представителя истцов К.Л.В. судебная коллегия не находит.
Поскольку для разрешения данного спора юридическое значение имеет не только наличие психического расстройства, но и степень тяжести такого расстройства, степень нарушения личностных характеристик, что и оказывает влияние на способность человека понимать значение своих действий, наличие порока воли при совершении сделок судом по результатам проведенной по правилам ст.67 ГПК РФ оценки доказательств установлено не было, то при вышеназванных обстоятельствах суд первой инстанции пришел к верному выводу о недоказанности данных обстоятельств, а потому об отсутствии правовых оснований для удовлетворения иска.
Приведенные в жалобе доводы о неправильной оценке, данной судом, представленным сторонами доказательствам, в том числе заключениям экспертиз, свидетельским показаниям, не могут быть приняты судебной коллегией во внимание по изложенным выше основаниям, в связи с чем подлежат отклонению.
Приобщенное к материалам дела в качестве дополнительного доказательства постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от ДД.ММ.ГГ не опровергает выводы суда первой инстанции. В ходе проведенной проверки также осматривалась амбулаторная карта из КГБУЗ «Городская поликлиника ***<,адрес>, на имя К.Е.И. и было установлено, что в карте имеются записи, датированные числами: ДД.ММ.ГГ, ДД.ММ.ГГ, ДД.ММ.ГГ, ДД.ММ.ГГ, ДД.ММ.ГГ, ДД.ММ.ГГ, ДД.ММ.ГГ, ДД.ММ.ГГ об осмотрах К.Е.И. врачами терапевтом, неврологом, в которых отсутствует указание на фамилию, имя, отчество врача и наименование медицинского учреждения, то есть выполнены неизвестными врачами. Соответственно судить о подлинности, либо подложности данных записей не представляется возможным.
Другие доводы апелляционных жалоб проверены судом апелляционной инстанции и отклоняются, так как не содержат оснований к отмене судебного решения.
.Поскольку доводы жалоб несостоятельны и направлены на иную оценку установленных судом обстоятельств, материальный закон судом применен верно, процессуальных нарушений, являющихся безусловным основанием к отмене решения суда по ч.4 ст.330 ГПК РФ судом при рассмотрении дела не допущено, постольку оснований для удовлетворения жалоб у судебной коллегии не имеется, в связи с чем решение суда подлежит оставлению без изменения.
Руководствуясь ст.ст.328,329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
о п р е д е л и л а:
Решение <,адрес>, суда <,адрес>, Алтайского края от ДД.ММ.ГГ оставить без изменения, апелляционную жалобу (основную и дополнительную) истцов К.А.Б., К.Н.Б.— без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи: