ВОРОНЕЖСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
Дело № 33-3537/2017
Строка № 178 г
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
23 мая 2017 года г. Воронеж
Судебная коллегия по гражданским делам Воронежского областного суда в составе:
председательствующего судьи Лариной В.С.,
судей Данцер А.В., Юрченко Е.П.,
при секретаре Ясаковой О.В.,
рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Юрченко Е.П.
гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО2 о признании недействительным завещания, о признании права собственности на наследственное имущество
по апелляционной жалобе ФИО2
на решение Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 15 декабря 2016 года
(судья Ходяков С.А.)
У С Т А Н О В И Л А:
ФИО1 обратилась в суд с иском к ФИО2 о признании недействительным завещания, составленного ее родной тетей ФИО11, ДД.ММ.ГГГГ рождения, умершей ДД.ММ.ГГГГ, удостоверенного ФИО8, ВРИО нотариуса нотариального округа Воронеж ФИО18, в пользу ФИО2, о признании за истцом права собственности на наследственное имущество, открывшееся после смерти ФИО11 – квартиру, расположенную по адресу: <,адрес>,, бульвар Победы, <,адрес>,. (л.д. 3-4).
В обоснование требований указала, что является единственной наследницей по закону после смерти ФИО11 При обращении к нотариусу по вопросу оформления наследства, ей стало известно о наличии завещания, составленного ДД.ММ.ГГГГФИО11, которым она все свое имущество завещала ФИО9
При жизни наследодатель страдал серьезным психическим заболеванием (шизофрения), состояла на учете в психдиспансере, являлась инвали<,адрес>, гр. по психическому заболеванию, именно в связи с психическим заболеванием ей была предоставлена спорная квартира в 1983 г., поскольку заболевание подходило под перечень списка заболеваний лиц, имеющих право на изолированную жилплощадь. ДД.ММ.ГГГГ умерла родная дочь ФИО11ФИО10, труп которой пять дней пролежал в квартире, но ФИО11, находясь в квартире с разлагающимся трупом, на это не отреагировала, не сообщила ни соседям, ни в уполномоченные органы о случившемся, впоследствии сотрудникам полиции пояснила, что думала, что дочь оживет.
Вышеуказанные обстоятельства, по мнению истца, позволяют полагать, что ФИО11 была лишена возможности понимать значение своих действий и руководить ими в момент составления завещания (ДД.ММ.ГГГГ), а также в момент выдачи доверенности (ДД.ММ.ГГГГ) на имя ФИО2, на основании которой ДД.ММ.ГГГГ, т.е. за 12 дней до смерти, было оформлено право собственности на вышеуказанную квартиру на имя ФИО11
ФИО11 несколько лет перед смертью фактически не выходила из квартиры, не совершала никаких юридически значимых действий ни в отношении себя, ни в отношении дочери или ближайших родственников, соответственно, вызывает сомнение, что ФИО11 незадолго до своей смерти осознанно заключила ряд сделок, причем в отношении ранее незнакомой женщины, которая забрала ее к себе после смерти дочери ФИО10 и не сообщила никому из родственников о случившемся, несмотря на то, что номера родственников были записаны в телефоне у ФИО10, который забрала себе ФИО12
Решением Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 15.12.2016 г. иск ФИО1 удовлетворен. (Т.1 л.д. 179, 180-195).
В апелляционной жалобе ФИО2 просит отменить решение суда, указывая, что выводы суда, изложенные в решении, не соответствуют обстоятельствам дела. В амбулаторной карте отражено, что ДД.ММ.ГГГГ психическое состояние здоровья ФИО11 улучшилось, она переведена в группу консультативного учета. Поскольку с 1988 г. больная не посещает медучреждение, поддерживающее лечение не принимает, ДД.ММ.ГГГГ снята с учета, карта списана в архив. Диагноз: шизофрения, стойкая ремиссия. С 1984 г. до момента смерти ФИО11 врача психиатра не посещала. Единственной записью о психическом здоровье ФИО11 с 1992 г. до момента смерти является запись в медкарте от ДД.ММ.ГГГГ., сделанная врачом-терапевтом ФИО13 о консультации на дому, отмечено неадекватное поведение. Справка составлена на бланке, но печать медучреждения не проставлена. При этом на судебный запрос медучреждение не подтвердило наличие отметки о вызове врача ДД.ММ.ГГГГ в соответствующем журнале. Считает справку подложным доказательством. Пояснения ФИО11 сотруднику полиции по факту обнаружения трупа дочери оформлены с нарушениями. Полагает, что заключение комплексной судебной психолого-психиатрической комиссии экспертов КУЗ ВО «ВОКПД» порочным, поверхностным, неразвернутым, неполным, что следует из (рецензии) заключения АНО Правозащитная организация «Справедливая медицина». При принятии нового решения просила отказать в удовлетворении иска. (Т.1 л.д. 202-205, 211-214).
В судебном заседании ФИО14, ее представители по доверенности ФИО15, по ордеру ФИО16 поддержали доводы апелляционной жалобы.
ФИО1 в судебное заседание не явилась, просила рассмотреть дело в ее отсутствие. (Т.2 л.д. 23). О времени и месте судебного разбирательства извещена. (Т.2 л.д. 18, 22). Представитель ФИО1 по ордеру ФИО17 в судебном заседании поддержала письменные возражения на апелляционную жалобу.(Т.2 л.д. 7-11).
3 лицо нотариус нотариального округа г. Воронежа ФИО18 в судебное заседание не явилась. О времени и месте судебного разбирательства извещена. (Т.2 л.д. 17).
В соответствии со ст. 167 ГПК РФ судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся участников процесса.
Предусмотренных частью 4 ст. 330 ГПК РФ оснований для отмены решения суда первой инстанции вне зависимости от доводов, содержащихся в апелляционной жалобе, по данному делу судебная коллегия не установила. При таких обстоятельствах с учетом положений ч.1 ст. 327.1 ГПК РФ судебная коллегия проверяет законность и обоснованность решения суда первой инстанции в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе.
Проверив материалы дела, проанализировав доводы апелляционной жалобы, возражений, заслушав явившихся в судебное заседание лиц, судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения апелляционной жалобы.
Разрешая спор, суд первой инстанции руководствовался положениями действующего законодательства, верно истолковав и применив их к спорным правоотношениям.
В соответствии со ст. 1131 ГК РФ при нарушении положений настоящего Кодекса, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание). (ч.1). Завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием. Оспаривание завещания до открытия наследства не допускается. (ч.2).
Согласно ч.5 ст. 1118 ГК РФ завещание является односторонней сделкой, которая создает права и обязанности после открытия наследства.
В силу ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Оценив имеющиеся в деле доказательства по правилам ст. 67 ГПК РФ, суд первой инстанции верно установил юридически значимые обстоятельства.
ФИО11ДД.ММ.ГГГГ рождения умерла ДД.ММ.ГГГГ (Т.1 л.д. 16).
ФИО1 является родной племянницей и единственной наследницей по закону ФИО11 (Т.1 л.д. 12-15, 17, 18, 20, 35).
ФИО11 проживала со своей дочерью ФИО10, ДД.ММ.ГГГГ рождения, которая умерла ДД.ММ.ГГГГ (Т.1 л.д. 19).
Обратившись с заявлением о выдаче свидетельства о праве на наследство по закону к нотариусу г.о. <,адрес>,ФИО18, истец узнала, что ФИО11 оставила завещание в пользу ФИО2, ранее незнакомой ФИО1 Впоследствии истцу стало известно, что после смерти дочери наследодателя ФИО11 забрала к себе ФИО12, т.к. ФИО11 находилась в квартире одна, затем ее забрала к себе жить бывшая сноха ФИО12 ответчик по делу ФИО2 Родственникам ФИО27 о смерти женщин не сообщили.
8 (812) 467-95-35 (Санкт-Петербург и ЛО)
8 (800) 302-76-91 (Регионы РФ)
ДД.ММ.ГГГГФИО11 выдала доверенность на имя ФИО2, удостоверенную ФИО8 ВРИО нотариуса ФИО18 на право вести дела по оформлению наследственных прав после смерти дочери ФИО10, умершей ДД.ММ.ГГГГ, на право регистрации права собственности в Управлении Росреестра. Ввиду болезни ФИО11 доверенность подписана ФИО12 (Т.1 л.д. 50).
ДД.ММ.ГГГГФИО11 составила завещание, согласно которому все имущество, которое окажется принадлежащим ей, в чем бы оно ни состояло и где бы оно не находилось, завещала ФИО2 Как указано в завещании, ввиду болезни ФИО11 и по ее личной просьбе завещание подписано ФИО19 Завещание удостоверено ФИО8 ВРИО нотариуса ФИО18 (Т.1 л.д. 172-173).
ДД.ММ.ГГГГ нотариусом ФИО18 выдано свидетельство о праве на наследство, открывшееся после смерти ФИО10 в виде принадлежавшей ей с ДД.ММ.ГГГГ квартиры по адресу: <,адрес>,, <,адрес>,, <,адрес>, на имя ее матери ФИО11 (Т.1 л.д. 55).
ДД.ММ.ГГГГ вышеуказанная квартира зарегистрирована на имя ФИО11 (Т.1 л.д. 11).
После смерти ФИО11 с заявлением о принятии наследства обратились ФИО2, ФИО1 (Т.1 л.д. 20, 35, 77).
Из запрошенной судом медицинской документации (амбулаторной карты ГУЗ «ВОКПНД») следует, что в период с 1977 г. по 2004 г. ФИО11 наблюдалась психиатрами ГУЗ «ВОКПНД», получала поддерживающее лечение, в случае обострения направлялась в стационар, где лечилась в 1977 г., что подтверждено выписками из историй болезни в амбулаторной карте. Лечилась в ФИО3<,адрес>, клинической психиатрической больнице с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ с диагнозом: «органическое заболевание ЦНС (хронический арахно-энцефалит), параноидный с-м»: «наследственность психопатологически не отягощена. В 1969 г. и 1971 г. находилась на лечении в ФИО3 ГКБ № по поводу обострения арахно-энцефалита. В августе 1972 г. стала говорить что «за ней следят, хотят убить, пряталась дома, считала, что на нее действуют лучами высокой частоты, просвечивают ее, закрывалась подушкой от телевизора, так как боялась облучения. При поступлении в стационар была «несколько развязна, охотно вступала в беседу, намеками сообщала о преследовании ее на работе, считала, что кто-то подсыпал ей в пищу отраву из-за чего она попала в больницу. Считала, что «сослуживцы организовали за ней слежку, так как она узнала, что они воруют приемники, раскрыла крупную махинацию, а теперь эти люди, вернувшись из тюрьмы, мстят ей, пытаются открыть ее дверь, подсыпают ей в пищу отраву, стали облучать ее на работу, отчего она стала чувствовать слабость по утрам. Проводилось лечение инсулином, амтназином, трифтазином. Заключение окулиста: ангиодистония сосудов сетчатки. Высокая близорукость левого глаза. Неврологическое состояние: выражен экзофтальм левого гяблока. Фотореакции ослаблены. Асимметрия вполовины лица. (эпикриз иболезни № в МК АБ, дубликат). После выписки чувствовала себя удовлетворительно, продолжала работать сборщицей на радиозаводе, с работой справлялась. Состояние ухудшилось в 1977 г., вновь перестала спать, появились мысли о преследовании, высказывала бредовые идеи воздействия, заявляла, что в квартире установлена подслушивающая аппаратура. В связи с таким состоянием находилась в ВОКБ с 28.02.1977г. поо 07.05.1977г. с диагнозом: «шизофрения, непрерывно-прогредиентное течение, параноидный с-м. Органическое заболевание ЦНС». Проводилось лечение: инсулин, аминзин, трифтазин, на фоне которого состояние несколько улучшилось, однако отмечались черты дефекта в эмоционально-волевой сфере, полное отсутствие осознания своего заболевания. Остается подозрительной, настороженной, тусклой, бездеятельной. Выписана в рем. «С», (эпикриз иболезни в МК АБ). После выписки лекарства принимала нерегулярно, в основном, седуксен, радедорм, элениум), работала, проживала с мужем и дочерью. В 1981г. была оперирована Москве по поводу опухоли (карциномы) бронхов. В июле-августе 1981г. лечилась в неврологическом отд. ВГБ№. Обследовалась в Воронежской глазной больнице № с 1983г. являлась инвалидом 2 группы (зрение, справка ВТЭ- 178 Л «019892 бессрочно). ДД.ММ.ГГГГ при осмотре на дому зафиксировано: «раздражительная, злая, активно высказывает бредовые идеи воздействия, считает, что «на нее действуют лучами, меня сделали дурой…». От выписки лекарств отказывается» (запись в МК АБ). В 1983 г. ФИО11 была выдана справка ВОПНД, что она подходит под перечень списка заболеваний (Пост. ВЦИК и СНК РСФСР от 28.02.1930г., <,адрес>, СССР № от 28.03.1983г.), дающих право на первоочередное получение изолированной или дополнительной жплощади) (спрвка в МК АБ). В 1984г. состояние ухудшилось: стала вспыльчивой, раздражительной, со слов мужа, считала, что «везде радиохулиганы, была злой по отношению к дочери (запись от 05.10.1984г. в МК АБ). С 1984г. к психиатру не приходила, осматривалась на дому, к посещениям относилась крайне негативно, требовала снять ее с учета и «не беспокоить», отказывалась от выписки лекарств. В 1992г. была переведена в группу КУ. 22.03.2004г. была снята с учета, с диагнозом: «шизофрения, ремиссия» (запись в МК АБ). В период с 1992г. до момента смерти в стационар не поступала. На протяжении этих лет, как следует из записей в амбулаторной карточке ОКПНД, «на прием не приходила, проживала с дочерью, поддерживающее лечение не принимала». С 2004г. записей в МК АБ «КУЗ ВО ВОКПНД» нет, представлено направление БУЗ ВО «ВГКГ1 №» на консультацию в ВОКПНД (осмотр на дому): «отмечается неадекватное поведение: теряется ориентация в пространстве и времени, зрительные и слуховые галлюцинации, тревожность, кричит. По состоянию здоровья нуждается в консультации психиатра на дому» (осмотр от 23.01.2015г.). В записях в амбулаторной карте отмечается стойкая галлюцинаторно-бредовая симптоматика, наличие вербального галлюциноза, выраженные поведенческие расстройства (агрессивность), нелепые действия, обусловленные наличием стойкой бредовой интерпретацией окружающего, заболевание испытуемой носило непрерывно-прогредиентный (безремиссионный) характер, с нарастанием дефекта в эмоционально-волевой и ассоциативной сферах, утратой трудоспособности, социальной дезадаптацией. После 2004г. лекарств не принимала, психиатра не посещала. Как следует из МК АБ ВГП№ испытуемая наблюдалась специалистами поликлиники с 2003г. по поводу ИБС, кардиосклероза атеросклеротического, хр. бронхита, хр. железодефицитной анемии, хр. пиелонефрита, гипертонической бол. 2 ст. В 1978г. ФИО11 находилась на лечении с ХО ВНИИКиЭХ М3 СССР <,адрес>,, где ей была проведена ДД.ММ.ГГГГ операция (резекция бифуркации трахеи, циркулярная резекция правого главного бронха, анастомоз с трахеей и левым гл. бронхом по типу конец в бок». В 2004г. находилась на лечении в ВГБСМП № с диагнозом: ИБС, кардиосклероза атеросклеротического, миокардиодистрофия, хр. бронхита, хр. железодефицитной анемии, хр. пиелонефрита, гипертонической бол. 2 ст., энцефалопатия смешанного генеза с выраженным интеллектуально-мнестическим снижением. С 2011г. регулярно осматривалась на дому терапевтом по поводу жалоб на головные боли, «мелькание мушек перед глазами», колющая боль в обл. сердца, головокружения», отмечается, что «передвигается только в пределах квартиры, на улицу несколько лет не выходит. Осмотр от ДД.ММ.ГГГГ: «со слов дочери, слышит «голоса»…из дома не выходит»( МК АБ). Находилась на лечении в кардиологическом отд. ВГКБ № с ДД.ММ.ГГГГ по 20.06.2014г. с диагнозом: «Р1БС, прогрессирующая стенокардия. Кардиосклероз диффузный. Атеросклероз коронарных артерий, аорты, церебральных сосудов. ГБ 2 ст. В-12, филиодефицитная анемия, рецидив 2 (выписка из иболезни в МК АБ). Лечилась в ВГКБ СМП № с 11.07.2014г. по 18.07.2014г. с диагнозом: анемия смешанного генеза. Миокардиодистрофия. ИБС, кардиосклероз атеросклеротический. ГБ 2 ст. Аневризма брюшного отдела аорты. «Сморщенная «правая почка.» (выписка иболезни м МК АБ). ДД.ММ.ГГГГ осмотрена на дому: «со слов дочери, отмечается неадекватное поведение, слуховые и зрительные галлюцинации» (МК АБ ВГП№). ДД.ММ.ГГГГ осмотр на дому: «состояние тяжелое, на обращенную речь не реагирует» (МК АБ ВГП №). Последний осмотр терапевта от ДД.ММ.ГГГГ, диагноз прежний. Далее записей в МК АБ ВГП№ нет.
По запросу суда был представлен материал № пр-2015, в котором описаны объяснения ФИО11 от 31.03.2015г. по поводу обнаружения трупа дочери испытуемой, ФИО10: «…я являюсь больным человеком, плохо себя чувствую, у меня плохое зрение. Когда скончалась моя дочь, я не знаю. Несколько дней я с ней не разговаривал и думала, что она оживет. 31.03.2015г. я попросила, чтобы дочери вызвали СМП, которая установила, что дочь скончалась несколько дней назад». (л.м.26). В рапорте от 31.03.2015г. указано: «получено сообщение об обнаружении по адресу <,адрес>,, <,адрес>, трупа с гнилостными изменениями. В квартире находилась ФИО11, которая вела себя неадекватно, пояснила, что «не сообщила в полицию раньше, так как думала, что ее дочь оживет». (л.м. 26).
Свидетели ФИО20, ФИО21 допрошенные судом по ходатайству стороны истца, пояснили, что умершая ФИО11, вела себя неадекватно, порой даже агрессивно. Из дома не выхолила в течение 20 лет. Ругалась с соседями, оскорбляла. Страдала психическими заболеваниями. Свидетели ФИО22, ФИО23, допрошенные судом по ходатайству стороны ответчика, в свою очередь пояснили обратное, указав, что умершая ФИО11 была спокойной, речь при разговорах была хорошо поставлена, много рассказывала о прошлом, вела беседы о книгах. Выглядела хорошо, передвигалась с трудом, агрессии с ее стороны не было.
В связи с противоречивостью показаний свидетелей и невозможностью дать объективную оценку данным показаниям, а также по ходатайству представителя истца судом назначена посмертная комплексная психолого-психиатрической экспертиза в отношении ФИО11, производство которой поручено КУЗ ВО «ВОКПНД».
Изучив предоставленные судом материалы гражданского дела и медицинскую документацию, экспертная комиссия пришла к заключению: что ФИО11 при жизни страдала хроническим психическим расстройством в форме шизофрении (F 20.0 по МКБ-10), о чем свидетельствуют данные анамнеза и медицинской документации о развитии у нее в 1977 г. острого психотического состояния в форме аффективно-бредового синдрома с непоследовательностью мышления, тревогой, неадекватным поведением, бредовыми идеями отношения, отсутствием критического отношения к своему состоянию, что послужило причиной ее последующих госпитализаций в психиатрический стационар, где ей был выставлен диагноз «шизофрения». В последующем заболевание приняло непрерывно-прогредиентное течение, симптоматика характеризовалась выраженными нарушениями мышления в виде непоследовательности, аморфности, паралогичности, малопродуктивности, в сочетании с галлюцинаторно-бредовой симптоматикой, нарушением критических способностей и критической оценки своего состояния, что свойственно шизофреническому процессу, нарастанием дефекта в эмоционально-волевой и ассоциативных сферах, социальной дезадаптацией. Как показывает анализ материалов гражданского дела и медицинской документации, психическое состояние испытуемой характеризовалось в совокупности выраженной тяжестью хронического психического расстройства (когнитивными нарушениями, эмоционально-волевыми и аффективно-бредовыми расстройствами, нарушениями волевой регуляции своего поведения и критичности), позволяющих комиссии считать, что она находилась в таком состоянии, которое лишало ее способности понимать значение своих действий и руководить ими, осознавать юридическую суть, социально-правовые последствия совершаемых действий. У нее в этот период отмечалась диссоциация между нарушенной способностью критически оценивать детали актуальных жизненных ситуаций и сохранностью привычных форм поведения и практических навыков в бытовой сфере, которые лишали ее способности понимать значение своих действий и руководить ими в более сложных жизненных ситуациях. Имеющиеся у испытуемой характерные для хронического психического расстройства в форме шизофрении нарушения (бредовая интерпретация окружающего, а также нарушение критических функций, целенаправленности и регуляции своих действий, критического анализа своих поступков и их последствий), на фоне полного отсутствия лечения (что подтверждено записями в амбулаторной карте) сопровождались неспособностью к свободному волеизъявлению (т.е. смысловой оценке ситуации, осознанию юридических особенностей сделки и прогноза последствий) и существенно повлияли на ее мыслительные процессы и на возможность правильной оценки и социальной значимости совершавшихся действий, следовательно, ФИО11 в период составления завещания от ДД.ММ.ГГГГ, а также в период составления доверенности ДД.ММ.ГГГГ не способна была понимать значение своих действий и руководить ими. (Т.1 л.д. 112-117).
Суд первой инстанции обоснованно расценил вышеуказанное заключение судебной экспертизы как достоверное доказательство, не усмотрев оснований отнестись к нему критически. Заключение дано экспертами в составе комиссии, каждый член комиссии имеет соответствующее образование, квалификацию, навыки по специальности и большой стаж экспертной работы. При производстве экспертизы эксперты были предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ. Заинтересованности экспертов в исходе данного дела не установлено.
Заключение содержит описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы. Заключение судебной экспертизы, вопреки доводам жалобы, является полным и обоснованным. Выводы экспертов однозначны, мотивированы, носят последовательный и обоснованный характер. Оснований не доверять заключению судебной экспертизы судебная коллегия не усматривает.
Доводы апеллянта о несогласии с заключением судебной экспертизы, в том числе со ссылкой на заключение комиссии специалистов по судебно-психиатрической экспертизе № от ДД.ММ.ГГГГ, выполненной АНО Правозащитная организация «Справедливая медицина» (Т.1 л.д. 146-158), где указано, что заключение судебной экспертизы носит поверхностный, краткий, неразвернутый характер при описании клинического анализа течения заболевания, судебной коллегией не принимаются. Нормами ГПК РФ не предусмотрено оспаривание экспертного заключения рецензией другого экспертного учреждения. Заключение, представленное ответчиком, проведено по инициативе последнего, материалы дела судом не предоставлялись в данном случае, эксперты не предупреждались об ответственности по ст. 307 УК РФ. Ссылка на то, что нарушен принцип проведения комплексных экспертиз, заключающийся в разграничении компетенций экспертов различных специальностей несостоятельна, противоречит обстоятельствам дела. Как следует из заключения судебной экспертизы эксперты-психиатры и эксперт-психолог дали заключения с соблюдением требований о разграничении компетенции экспертов, каждый подписал ту часть исследования, которую проводил(и), а также все эксперты подписали заключение в целом.
Доводы апеллянта, а также выводы, изложенные в заключении АНО Правозащитная организация «Справедливая медицина», не содержат указаний на нарушения, допущенные при проведении судебной экспертизы, позволяющие расценить данное заключение как ненадлежащее доказательство, не отвечающее признакам относимости и допустимости. Ни судом первой инстанции, ни судебной коллегией таких недостатков в заключении судебной экспертизы не выявлено. Утверждения стороны ответчика о поверхностном исследовании экспертами обстоятельств, касающихся состояния ФИО11 носят субъективный характер.
В соответствии с ч.3 ст. 86, ч.2 ст. 187 ГПК РФ заключение эксперта судом оценено наряду с другими доказательствами.
Ходатайство ФИО9 о проведении по делу повторной судебной психолого-психиатрической экспертизы судом апелляционной инстанции оставлено без удовлетворения, о чем принято соответствующее определение.
Принимая во внимание вышеуказанные обстоятельства в совокупности, оценив их по правилам ст. 67 ГПК РФ, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об удовлетворении требований ФИО1 о признании недействительным завещания, составленного ФИО11ДД.ММ.ГГГГ в пользу ФИО2, поскольку ФИО24 не понимала значения своих действий и не могла руководить ими в период составления данного завещания, что свидетельствует о пороке воли.
Утверждение ФИО2 в апелляционной жалобе, что объяснения ФИО11 при допросе в связи с обнаружением трупа дочери в квартире, составлено с нарушением ст. 49, 144 УПК РФ (отсутствие подписи об отказе в присутствии адвоката, отсутствие записи «с моих слов записано верно» или «прочитано вслух») не свидетельствует о неправомерности вышеуказанного вывода суда, т.к. не опровергает фактических обстоятельств, установленных судом.
Довод ФИО2 о выздоровлении ФИО11, поскольку запись в медкарте содержит указание на ремиссию, противоречит материалам дела, является надуманным.
То обстоятельство, что в справке, выданной БУЗ ВО ВГКП №, указано, что вызов врача на дом ДД.ММ.ГГГГ в журнале вызовов не зарегистрирован (Т.1 л.д. 98), не опровергает достоверность записи в медкарте, что врач ФИО11 посещал на дому. Непосредственно факт посещения ФИО11 врачом не опровергается имеющимися в деле доказательствами. При этом, из содержания указанной справки следует, что «ФИО1 за медицинской помощью не обращалась. Вызов врача на дом ДД.ММ.ГГГГ в журнале вызовов не зарегистрирован». Таким образом, справка не содержит указания на вызов врача ФИО11 Наряду с изложенным заслуживает внимания позиция ФИО1 о том, что запись в амбулаторную карту, сведения о всех осмотрах на дому вносились при жизни наследодателя, однако, никем, в том числе ее дочерью не оспаривались. Ходатайство о давности исполнения записей врачей ответчиком не заявлялось. Кроме того, амбулаторная карта больной находилась не на руках у ФИО1, которая проживает в другом городе, а была истребована из поликлиники по судебному запросу.
Разрешая требование о признании права собственности на наследственное имущество в виде квартиры по вышеуказанному адресу за ФИО1, суд исходил из того, что доказан порок воли ФИО11 с учетом ее состояния здоровья при составлении завещания, в связи с чем завещание недействительно, единственным наследником по закону, обратившимся с заявлением о принятии наследства является ФИО1, руководствуясь ст. ст. 218, 1111, 1112, 1141 ГК РФ, суд пришел к выводу об удовлетворении иска в указанной части.
С выводами суда первой инстанции судебная коллегия соглашается, поскольку они сделаны с учетом фактических обстоятельств и совокупности представленных доказательств, при правильном применении норм права. Оснований для переоценки доказательств не имеется.
Доводы апелляционной жалобы аналогичны доводам, изложенным в ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции, которым была дана надлежащая оценка. Указанные доводы выводы суда не опровергают, сводятся к несогласию с ними, направлены на переоценку доказательств, обусловлены субъективным толкованием действующего законодательства. С учетом изложенного судебная коллегия не находит оснований к отмене решения суда по доводам апелляционной жалобы.
Нарушений норм материального и процессуального права, которые привели бы к неправильному разрешению дела, а также предусмотренных ч.4 ст. 330 ГПК РФ, являющихся основанием для безусловной отмены судебного постановления, не установлено.
Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия
О П Р Е Д Е Л И Л А:
решение Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 15 декабря 2016 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО2 без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи коллегии