Дело № 33-5133/2016
Апелляционное определение
г. Тюмень 05 сентября 2016 года
Судебная коллегия по гражданским делам Тюменского областного суда в составе:
председательствующего Антропова В.Р.,
судей Журавлёвой Г.М., Смоляковой Е.В.,
при секретаре Винокуровой А.Р.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе истца Любякина В.О. на решение Центрального районного суда города Тюмени от 21 марта 2016 года, которым постановлено:
«В удовлетворении Любякина В.О. к ПАО Банк ВТБ-24 о признании недействительным (ничтожной сделкой) и применении последствий недействительности ничтожной сделки отказать».
Заслушав доклад судьи Тюменского областного суда Журавлёвой Г.М., выслушав представителя Генюка М.И., поддержавшего доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия
установила:
Истец Любякин В.О. обратился в суд с иском к ответчику ПАО Банк ВТБ-24 о признании недействительным (ничтожной сделкой) договора от 21.12.2007 года, применении последствий недействительности ничтожной сделки.
Исковые требования мотивированы тем, что 21.12.2007 года между Любякиной С.И., Любякиным О.И. и ОАО «Транскредитбанк» был заключен кредитный договор на сумму <,…….>, рублей с уплатой процентов в размере 13% годовых. 06.08.2010 г. Любякин О.И. умер, истец принял наследство отца. 24.11.2014 г. истец узнал, что его родители заключили оспариваемый договор. Истец полагает, что данный договор является ничтожным, поскольку он противоречит ст. 25, п.1 ст. 40 Конституции РФ, ст. 22 Закона РФ «О банках и банковской деятельности», ст.ст. 7, 8, 13, 16, 18, 41, 42.1 Закона РФ «О защите прав потребителей», нормам Гражданского кодекса РФ. Указывает, что структурное подразделение Екатеринбургского филиала ОАО «ТрансКредитБанк» в виде кредитно-кассового офиса в г. Тюмени не имело правомочий заключать кредитные договоры. Также выявлены условия договора, ущемляющие права потребителя, по сравнению с теми, которые установлены требованиями закона, а именно, п.п. 2.1, 2.5, 3.3.1, 3.3.2, 3.3.5, 3.3.7 договора в части установления обязанности заемщика оплачивать комиссии, п. 3.3.6 – право выбора между уменьшением срока или уменьшением ежемесячного платежа, п.п. 4.3 и 6.2.6 – возможность Банка в одностороннем порядке изменять условия договора, п. 5.1.11 – обязанность заемщика застраховать свою жизнь, здоровье, потерю трудоспособности, п. 5.1.19 – установление режима использования (отчуждения) предмета залога, п. 6.2.7 – передача персональных данных, п.п. 7.1.3-7.1.9 – возможность банка требовать от заемщика полного досрочного исполнения обязательств по кредитному договору, п. 12.1 – подсудность споров и разногласий по месту нахождения кредитора. Указывает, что заключенный с нарушением требований закона кредитный договор повлек для истца неблагоприятные последствия в виде лишения права на единственное жилье, в котором он проживал с 2007 года с родителями, а затем принял его по наследству после смерти отца.
Судом постановлено указанное выше решение, с которым не согласился истец Любякин В.О.
В апелляционной жалобе он просит решение суда отменить, производство по делу прекратить.
В доводах жалобы ссылается на то, что суд первой инстанции неправильно определил обстоятельства, имеющие значения для дела, неправильно определил нормы материального права, соответственно применил закон, не подлежащий применению.
8 (812) 467-95-35 (Санкт-Петербург и ЛО)
8 (800) 302-76-91 (Регионы РФ)
Указывает, что с исковым заявлением обратился в суд 30 сентября 2015 года, при этом срок исковой давности, предусмотренный п.1 ст. 181 ГК РФ, он не пропустил, так как обратился как третье лицо, не являющееся стороной сделки, в связи с чем, срок исковой давности не может превышать 10 лет со дня начала исполнения сделки.
Кроме того, отмечает, что Железнодорожным судом г. Екатеринбурга в порядке ст. 201 ГК РФ он был привлечен незаконно, поскольку наследство после смерти отца не принял, и о судебных заседаниях надлежащим образом уведомлен не был, в суде не участвовал, а поэтому считает, что суд должен был рассмотреть дело в порядке п.1 ст. 181 ГК РФ.
Изучив доводы апелляционной жалобы, материалы дела, а также проверив решение в пределах доводов апелляционной жалобы в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия считает, что оснований для отмены решения суда по доводам апелляционной жалобы истца не имеется.
Отказывая истцу в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что исполнение оспариваемой сделки началось с момента перечисления денежных средств на счет заемщиков, то есть с 21 декабря 2007 года, что не оспаривается сторонами, между тем, с иском в суд истец обратился только 30 сентября 2015 года, то есть по истечении трехлетнего срока, предусмотренного п.1 ст. 181 Гражданского кодекса Российской Федерации, при этом в соответствии со ст. 201 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями пункта 6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О некоторых вопросах, связанных с применением норм ГК РФ об исковой давности», перемена лиц в обязательстве, переход прав в порядке универсального или сингулярного правопреемства (наследование, реорганизация юридического лица, переход права собственности на вещь, уступка права требования и пр.), а также передача полномочий одного органа публично-правового образования другому органу не влияют на начало течения срока исковой давности и порядок его исчисления.
Таким образом, принимая во внимание отсутствие доказательств уважительности причин пропуска данного срока, а также отсутствие просьбы о его восстановлении, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу, что истечение срока исковой давности в данном случае является самостоятельным основанием для отказа в иске.
Данные выводы суда мотивированы, основаны на собранных по делу доказательствах, нормах действующего законодательства, а потому оснований для признания их неправильными, у судебной коллегии не имеется.
Как верно установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, 21 декабря 2007 года между Любякиной С.И., Любякиным О.И. и ОАО «Транскредитбанк» (ПАО Банк ВТБ-24 является правопреемником) был заключен кредитный договор на сумму <,…….>, рублей с уплатой процентов в размере 13% годовых на приобретение в общую совместную собственность квартиры по адресу: <,…….>,.
<,…….>, Любякин О.И. умер.
Супруга Любякина О.И. – Любякина С.И., его сын – истец Любякин В.О. приняли наследство после его смерти, что подтверждается сведениями нотариуса Мосягиной Н.В.
В соответствии с п. 1 ст. 181, п. 2 ст. 199 ГК РФ, а также разъяснениями, содержащимися в пункте 3.1. Обзора судебной практики по гражданским делам, связанным с разрешением споров об исполнении кредитных обязательств, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 22 мая 2013 года, срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения.
Таким образом, течение срока исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки, который составляет три года, начинается со дня, когда началось исполнение этой сделки, и по общему правилу исковые требования заемщика, поданные по истечении срока исковой давности при отсутствии уважительных причин его пропуска, о чем заявлено кредитором (ответчиком), удовлетворению не подлежат.
Исполнение спорного кредитного договора от 21 декабря 2007 года началось с момента перечисления кредитных средств заемщику – 21 декабря 2007 года, что стороны не отрицают. В суд истец обратился – 30 сентября 2015 года.
В процессе судебного разбирательства представитель ответчика заявил о применении срока исковой давности. Таким образом, суд пришел к правильному выводу о том, что пропуск срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований.
Согласно пункту 1 статьи 1110 Гражданского кодекса Российской Федерации при наследовании имущество умершего (наследство, наследственное имущество) переходит к другим лицам в порядке универсального правопреемства, то есть в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент, если из правил настоящего Кодекса не следует иное.
В соответствии со статьей 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.
Из разъяснений, приведенных в пункте 6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43 О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности, следует, что переход прав в порядке универсального или сингулярного правопреемства (наследование, реорганизация юридического лица, переход права собственности на вещь, уступка права требования и пр.), а также передача полномочий одного органа публично-правового образования другому органу не влияют на начало течения срока исковой давности и порядок его исчисления.
В этом случае срок исковой давности начинает течь в порядке, установленном статьей 200 ГК РФ, со дня, когда первоначальный обладатель права узнал или должен был узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.
Применительно к наследственным правам действует принцип неизменности прав и обязанностей, означающий, что лицам, к которым это право перешло, оно обеспечивает ту же меру возможного поведения, которым располагал умерший.
Принцип неизменности при универсальном правопреемстве определяет также течение сроков исковой давности, о чем указано в положениях статьи 201 Гражданского кодекса Российской Федерации. Данное правопреемство не влечет изменения ни сроков исковой давности, ни порядка их исчисления.
С учетом вышеприведенных положений закона и разъяснений к ним, дата, с которой истцу стало известно о нарушении права, не имеет правового значения и не влияет на определение даты начала течения срока исковой давности по заявленному требованию в связи с тем, что было нарушено не его право, а право его правопредшественника, срок по которому с учетом положений статьи 431 Гражданского кодекса Российской Федерации истек еще 21 декабря 2010 года.
То обстоятельство, что Любякин О.И. не воспользовался предоставленной ему законом возможностью при жизни, само по себе не может влечь негативных последствий. Кроме того, как верно указал суд первой инстанции в решении, стороны кредитного договора – Любякина С.И. и Любякин О.И. кредитный договор и его условия не оспаривали, то есть согласились с ними. Обстоятельства, на которые ссылается истец, по смыслу ст.ст. 202 — 205 Гражданского кодекса Российской Федерации не являются основанием к приостановлению, перерыву срока исковой давности, либо к его восстановлению. Более того, как указывает сам истец, он является родным сыном созаемщиков, проживал в квартире с 2007 года, то есть о наличии кредитных обязательств отца и матери не мог не знать, более того, принял наследство после его смерти.
Иные доводы апелляционной жалобы были предметом обсуждения суда, им дана надлежащая правовая оценка.
Таким образом, обстоятельства, имеющие значение для дела, определены судом верно, представленные доказательства оценены правильно, нарушений норм материального и процессуального права, влекущих отмену решения суда в соответствии со ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не допущено.
Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
о п р е д е л и л а:
решение Центрального районного суда города Тюмени от 21 марта 2016 года оставить без изменения, апелляционную жалобу истца Любякина В.О. — без удовлетворения.
Председательствующий:
Судьи коллегии: