Судья Хоченова Е.В. Дело № 33-5859/16
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
15 июня 2016 года г. Барнаул
Судебная коллегия по гражданским делам Алтайского краевого суда в составе
председательствующего Науменко Л.А.,
судей Александровой Л.А., Тертишниковой Л.А.
при секретаре Ахроменко А.Н.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Панковой Н. А. к Шайда А. А., Панкову В. В.чу об установлении факта принятия наследства, прекращении права собственности, признании недействительным договора дарения, признании права собственности
по апелляционной жалобе Панковой Н. А. на решение Рубцовского городского суда Алтайского края от 24 февраля 2016 года.
Заслушав доклад судьи Науменко Л.А., судебная коллегия
у с т а н о в и л а:
Панкова Н.А. является дочерью Шайда М.А., умершей ДД.ММ.ГГ, и Шайда А.Л., умершего ДД.ММ.ГГ.
Супругам Шайда принадлежала <,адрес>,. Шайда А.Л. подарил ? доли в праве собственности на спорную квартиру Панкову В.В. по договору от ДД.ММ.ГГ.
В настоящее время квартира принадлежит на праве общей долевой собственности Шайда А.А. (1/4 доля) и Панкову В.В. (3/4 доли).
Панкова Н.А. обратилась с иском к своему брату Шайда А.А. и Панкову В.В., просила: установить факт принятия ею наследства после смерти матери, определить доли в праве общей долевой собственности на указанную квартиру в следующих размерах: 1/6 доли за Панковой Н.А., 1/6 доли за Шайда А.А., 2/3 доли за Панковым В.В., признать за ней право собственности на 1/6 долю в праве общей долевой собственности на спорную квартиру, признать недействительным договор дарения от ДД.ММ.ГГ, заключенный между Панковым В.В. и Шайда А.Л., прекратить зарегистрированное в ЕГРП право общей долевой собственности на <,адрес>, в <,адрес>, край, общей площадью 41,6 кв.м.
В обоснование заявленных требований истец указала, что после смерти матери Шайда М.А. наследниками являлись переживший супруг Шайда А.Л. и двое детей – Шайда А.А. и Панкова Н.А., однако свидетельство о праве на наследство по закону было выдано только Шайда А.Л. и Шайда А.А. При этом Панкова Н.А. фактически приняла наследство, забрав швейную машину и одежду, поэтому ей причитается 1/6 доля в праве собственности на квартиру. Между тем решением Рубцовского городского суда от ДД.ММ.ГГ за ее отцом Шайда А.Л. признано право собственности на ? доли в праве общей долевой собственности на <,адрес>,, за Шайда А.А. – право собственности на ? долю. Полагает, что ее отец не вправе был продавать 3/4 доли квартиры, поскольку часть квартиры принадлежала Панковой Н.А.
Представитель ответчика Шайда А.А. — Бородулин Д.В. возражал против удовлетворения иска, заявил ходатайство о применении срока исковой давности ко всем требованиям, в связи с пропуском которого просил в удовлетворении иска отказать в полном объеме.
Решением Рубцовского городского суда Алтайского края от 24 февраля 2016 года в удовлетворении иска отказано в связи с пропуском срока исковой давности.
Панкова Н.А. в апелляционной жалобе просит решение суда отменить и принять новое решение об удовлетворении иска, мотивируя тем, что к требованиям об установлении факта принятия наследства срок исковой давности неприменим. Совершение действий, свидетельствующих о принятии наследства, является одним из способов его принятия, поэтому отсутствие заявления о принятии наследства не имеет правового значения. Двое других наследников также приняли наследство путем фактического вступления во владение наследственным имуществом. При этом Шайда А.А. и Шайда А.Л. как у нотариуса, так и обращаясь в суд с требованием об определении наследственных долей, не указали, что Панкова Н.А. также является наследником первой очереди. Решение суда от ДД.ММ.ГГ не является для истицы обязательным, так как она не участвовала в деле. У нее возникло право собственности на наследственное имущество с момента открытия наследства независимо от государственной регистрации и оформления этого права. Отказывая в иске о признании договора дарения недействительным суд руководствовался п. 2 ст. 179 ГК, однако ею такие основания иска не заявлялись. Она полагает, что указанная сделка не соответствует требованиям закона, поскольку нарушает ее права, как одного из собственников, и поэтому является ничтожной. При этом срок исковой давности по соответствующему требованию истицей не пропущен.
Лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения гражданского дела извещены надлежаще, об уважительности причин неявки судебную коллегию не уведомили, что в силу ч. 3 ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является основанием рассмотрения гражданского дела в отсутствие этих лиц.
Проверив материалы дела в пределах доводов апелляционной жалобы согласно ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к выводу о наличии оснований для отмены решения суда в связи с нарушением при его вынесении норм материального права (п. 4 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
Материалами дела подтверждается, что ДД.ММ.ГГ умерла Шайда М.А., являвшаяся супругой Шайда А.Л., матерью Шайда А.А. и Панковой Н.А. В жилом доме по <,адрес>, в <,адрес>,, принадлежавшем на праве общей собственности Шайда М.А. и Шайда А.Л. (л.д. 96-97), на момент смерти был зарегистрирован кроме собственников их сын Шайда А.А. (л.д. 93, 94).
Супруг и дети наследодателя являются наследниками первой очереди по закону (п. 1 ст. 1142 Гражданского кодекса Российской Федерации).
В соответствии с п.п. 1, 2, 4 ст. 1152 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее также – ГК) для приобретения наследства наследник должен его принять. Принятие наследником части наследства означает принятие всего причитающегося ему наследства, в чем бы оно ни заключалось и где бы оно ни находилось. Принятое наследство признается принадлежащим наследнику со дня открытия наследства независимо от времени его фактического принятия, а также независимо от момента государственной регистрации права наследника на наследственное имущество, когда такое право подлежит государственной регистрации.
В силу п. 1 ст. 1154 ГК наследство может быть принято в течение шести месяцев со дня открытия наследства.
Основным способом принятия наследства является обращение к нотариусу с соответствующим заявлением (п. 1 ст. 1153 ГК).
Однако согласно п. 2 ст. 1153 ГК признается, пока не доказано иное, что наследник принял наследство, если он совершил действия, свидетельствующие о фактическом принятии наследства, в частности, если наследник вступил во владение или в управление наследственным имуществом.
Как разъяснено в абз. 5 п. 36 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2012 № 9 «О судебной практике по делам о наследовании» при отсутствии у наследника возможности представить документы, содержащие сведения об обстоятельствах, на которые он ссылается как на обоснование своих требований, судом может быть установлен факт принятия наследства, а при наличии спора соответствующие требования рассматриваются в порядке искового производства.
В силу ст. 195 Гражданского кодекса Российской Федерации исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.
Таким образом, буквальное содержание закона предполагает, что исковая давность применяется только в рамках искового производства, то есть при рассмотрении судом гражданско-правовых споров.
8 (812) 467-95-35 (Санкт-Петербург и ЛО)
8 (800) 302-76-91 (Регионы РФ)
Судебная коллегия соглашается с доводом апелляционной жалобы о том, что на требование об установлении факта принятия наследства срок исковой давности не распространяется. Такое требование само по себе не направлено на разрешение спора о праве, поскольку право на наследственное имущество, как указано выше, возникает с момента открытия наследства в силу самого факта принятия наследства одним из предусмотренных законом способов. Для этого не требуется решение суда. Установление факта принятия наследства направлено лишь на подтверждение основания возникновения права, когда такое основание объективно существует, но документально не зафиксировано.
Вместе с тем, в данном случае требования Панковой Н.А. не исчерпываются установлением факта принятия наследства. Напротив, основное содержание иска составляют требования, направленные на защиту нарушенного права на имущество, входившего в наследственную массу, собственниками которого стали ответчики, в то время как за истцом какие-либо права на это имущество не признаются. При этом требование об установлении факта принятия наследства является предпосылкой, условием для удовлетворения основных требований – о признании за Панковой Н.А. права на долю в праве собственности на квартиру по <,адрес>, в <,адрес>,.
На требования о признании права на имущество распространяется общий срок исковой давности – три года, предусмотренный в п. 1 ст. 196 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске (абз. 2 п. 2 ст. 199 ГК).
Представителем ответчика Шайда А.А.Бородулиным Д.В. было заявлено о применении к требованиям истца последствий пропуска срока исковой давности (л.д. 82 об.).
В связи с этим отказывая в удовлетворении иска по указанному основанию, суду необходимо было установить, пропущен ли истцом срок исковой давности. Для этого необходимо определить момент, с которого начинает исчисляться указанный срок.
В соответствии с п. 1 ст. 200 ГК если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.
Согласно п. 1 ст. 209 ГК собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.
На момент вынесения судом решения в материалах дела отсутствовали сведения о том, что с момента смерти матери Панкова Н.А. каким-либо образом заявляла о своих правах на квартиру, а также о том, чинились ли ей препятствия в пользовании квартирой. С ДД.ММ.ГГ в квартире был зарегистрирован по постоянному месту жительства Панков С.В. в качестве внука Шайды А.Л. (л.д. 93, 94). Судом не выяснялось, вселялся ли Панков С.В. в квартиру, истребовалось ли согласие на это у Панковой Н.А., а также в каком порядке (с согласия, либо без согласия истицы) был заключен договор дарения квартиры Панкову В.В.
Эти обстоятельства имеют значение для установления момента, с которого истица узнала, либо должна была узнать о нарушении своего права.
Вывод суда о том, что истец должна была обратиться в суд с требованиями о защите наследственных прав с ДД.ММ.ГГ, то есть сразу после смерти матери, не соответствует закону и установленным по делу обстоятельствам, поскольку не подтвержден факт нарушения прав истицы с указанного момента.
Суждение суда о том, что не представлено доказательств, свидетельствующих о наличии у Панковой Н.А. препятствий обратиться к нотариусу с заявлением о принятии наследства в шестимесячный срок с момента открытия наследства, не имеет правового значения по настоящему делу, поскольку согласно позиции стороны истца ею был использован иной способ принятия наследства.
Таким образом, учитывая, что судом в ходе рассмотрения дела не установлен момент, с которого истица узнала или должна была узнать о нарушении своего права, вывод суда об истечении срока исковой давности является преждевременным.
Поскольку судом обстоятельства, имеющие значение для разрешения спора, не были определены, судебная коллегия направила сторонам запросы с разъяснением указанных обстоятельств, предложив представить соответствующие доказательства.
Панкова Н.А. в письменных объяснениях указала, что после смерти матери ею с другими наследниками было достигнуто соглашение о проживании в спорной квартире отца – Шайда А.Л., а затем о вселении ее сына Панкова С.В. О том, что квартира оформлена в собственность Шайда А.А. и Панкова В.В. она узнала лишь в ДД.ММ.ГГ году, после смерти Шайда А.Л., когда обратилась к нотариусу с заявлением о принятии наследства. Полагает, что ее право собственности на спорную квартиру было нарушено лишь в ДД.ММ.ГГ году.
Указанные обстоятельства ответчиками не опровергнуты. Более того, в письменных объяснениях представителя ответчика Шайда А.А. – Бородулина Д.В. также указано, что после смерти Шайда М.А. порядок пользования квартирой был определен по соглашению наследников, в том числе Панковой Н.А., регистрация в квартире ее сына Панкова С.В. также произведена с ее согласия.
Таким образом, обе стороны подтвердили, что после смерти Шайда М.А. истица Панкова Н.А. участвовала в решении вопроса об использовании спорной квартиры, то есть реализовывала полномочия собственника, следовательно, ее права не были нарушены и течение исковой давности ДД.ММ.ГГ не началось.
Также не соответствует закону и обстоятельствам дела и вывод суда о применении годичного срока исковой давности к требованию о признании недействительным договора дарения от ДД.ММ.ГГ.
Как предусмотрено в п.п. 1, 2, 3 ст. 166 ГК сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе. Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо. Требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.
Из содержания искового заявления и пояснений представителя истца следует, что основанием для признания этого договора недействительным является нарушение права собственности истицы, поскольку Шайда А.Л., заключая указанный договор, распорядился в том числе и долей, принадлежащей Панковой Н.А. Между тем, правом распоряжения своим имуществом обладает лишь его собственник (ст. 209 ГК).
В соответствии с п.п. 1, 2 ст. 168 ГК сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.
В других случаях сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой.
В данном случае, поскольку истец ссылается на то, что в результате совершения договора дарения от ДД.ММ.ГГ были нарушены ее права (то есть права третьего лица, так как она не являлась стороной сделки), то требования заявлены о недействительности ничтожной сделки.
Применение судом п. 2 ст. 179 ГК противоречит содержанию искового заявления, поскольку требования об оспаривании сделки, совершенной под влиянием обмана, не заявлялись.
Согласно п. 1 ст. 181 ГК срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166) составляет три года.
Судебная коллегия исходит из того, что право собственности истицы было нарушено с ДД.ММ.ГГ, то есть с момента регистрации права общей долевой собственности Шайда А.Л. и Шайда А.А. на спорную квартиру на основании вступившего в законную силу решения Рубцовского городского суда Алтайского края от ДД.ММ.ГГ о признании за ними указанных прав. Поскольку исковое заявление было направлено в суд ДД.ММ.ГГ, то есть спустя менее трех лет с момента начала течения срока исковой давности, судебная коллегия не соглашается с выводом суда о том, что истцом по всем заявленным требованиям пропущен срок исковой давности. Указанное обстоятельство не могло быть основанием для отказа в иске, поэтому решение суда не может быть признано законным и обоснованным.
Истцом были представлены пояснения свидетелей Галынчик И.Х. и Бортниковой О.П. (л.д. 62-63, 83), которые пояснили, что после смерти Шайда М.А. истица на поминках забрала часть принадлежащих наследодателю вещей, в том числе швейную машину, столовый сервиз и другие. Пояснения указанных свидетелей ответчиками не опровергнуты. Следовательно, факт принятия истицей наследства в течение 6 месяцев после открытия наследства подтвержден. При этом Шайда А.Л. и Шайда А.А. также приняли наследство путем фактического вступления во владение наследственным имуществом, а к нотариусу обратились спустя более 5 лет после смерти Шайда М.А., что отражено в материалах наследственного дела (л.д. 92-104).
Спорная квартира была приобретена супругами Шайда в период брака и являлась их общей совместной собственностью (л.д. 9-10). Согласно ст. 1150, п. 4 с. 256 ГК, ч. 1 ст. 39 Семейного кодекса Российской Федерации в случае смерти одного из супругов определяются их доли в общей собственности, которые признаются равными.
Таким образом, после смерти Шайда М.А. в состав наследственного имущества вошла принадлежавшая ей ? доля в праве собственности на <,адрес>, в <,адрес>,, которая должна быть разделена между тремя наследниками первой очереди, фактически принявшими наследство, – Шайда А.Л., Шайда А.А. и Панковой Н.А., на каждого из которых приходится по 1/6 доле в праве собственности. Поскольку Шайда А.Л. до смерти супруги имел право на 12 долю в спорной квартире, то ему принадлежит 2/3 доли (1/2 = 3/6, 3/6 + 1/6 = 4/6 = 2/3).
Следовательно, требование о признании за истицей права собственности на 1/6 доли в праве собственности на спорную квартиру подлежит удовлетворению.
Заключая договор дарения ДД.ММ.ГГ с Панковым В.В., Шайда А.Л. распорядился частью доли истицы Панковой Н.А., так как передал одаряемому не 2/3 (= 8/12) доли, которые находились в его собственности, а ? (= 9/12) доли, то есть на 1/12 долю больше, чем вправе был передать, нарушив таким образом положения п.п. 1, 2 ст. 209 Гражданского кодекса Российской Федерации и права истицы.
В силу статьи 180 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительность части сделки не влечет недействительности прочих ее частей, если можно предположить, что сделка была бы совершена и без включения недействительной ее части.
В ходе рассмотрения дела никто из участников судебного разбирательства не ссылался на то, что договор дарения на 2/3 доли не был бы заключен. В этом договоре даритель выразил волю на передачу одаряемому всей принадлежащей ему доли в спорной квартире. Представитель истца Матвеева Н.В. в ходе рассмотрения дела указывала на необходимость признания договора дарения недействительным в части (л.д. 82), при этом со стороны ответчиков возражений о невозможности заключения договора дарения без учета доли, приходящейся не истца, не поступило. Заявленные требования о признании договора дарения полностью недействительным не соответствуют требованиям о признании за Панковым В.В. права собственности на 2/3 доли в квартире (л.д. 68), так как последнее требование предполагает сохранение правового основания приобретения указанным ответчиком права на долю, каковым основанием является договор дарения. Истица в письменных объяснениях, поступивших в апелляционную инстанцию, также указала, что договор дарения необходимо признать недействительным в части.
В связи с этим судебная коллегия полагает, что имеются основания для признания указанного договора дарения недействительным в части дарения 1/12 доли в праве собственности на <,адрес>, в <,адрес>, Алтайского края.
В порядке применения последствий недействительности сделки у Панкова В.В. право на указанную долю прекращается, следовательно, у него в собственности остается 2/3 доли в праве собственности на квартиру, с возникновением у Панковой Н.А. права на 1/6 долю в праве собственности на квартиру.
Как разъяснено в пункте 52 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 10, Пленума ВАС РФ № 22 от 29.04.2010 (ред. от 23.06.2015) «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» в случаях, когда запись в ЕГРП нарушает право истца, которое не может быть защищено путем признания права или истребования имущества из чужого незаконного владения (право собственности на один и тот же объект недвижимости зарегистрировано за разными лицами, право собственности на движимое имущество зарегистрировано как на недвижимое имущество, ипотека или иное обременение прекратились), оспаривание зарегистрированного права или обременения может быть осуществлено путем предъявления иска о признании права или обременения отсутствующими.
За ответчиком Шайда А.А. зарегистрировано право собственности на ? долю в праве собственности на квартиру, тогда как часть указанной доли принадлежит истице. Поскольку основанием для регистрации права послужило вступившее в законную силу решение Рубцовского городского суда от 29.05.2014, которое не может быть оспорено в рамках другого гражданского дела, но в то же время не имеет для истицы преюдициального значения, поскольку она не участвовала в рассмотрении дела, по которому было вынесено это решение, судебная коллегия, разрешая заявленное истцом требование о прекращении зарегистрированного права Шайда А.А., приходит к выводу о том, что в данном случае для разрешения спора достаточно признания за участниками долевой собственности права на доли, размер которых указан выше.
Решение по настоящему делу будет являться основанием для регистрации права собственности сторон на принадлежащие им доли и прекращения права собственности на ранее зарегистрированные доли, поэтому требования о прекращении зарегистрированных прав ответчиков удовлетворению не подлежат.
При обращении с иском истцом была оплачена госпошлина в сумме 528, 66 руб., исходя из инвентаризационной стоимости истребуемого имущества, которая согласно имеющейся в деле справки БТИ составляет 70 299 рублей (л.д. 13).
В соответствии с ч. 2 ст. 88 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации размер и порядок уплаты государственной пошлины устанавливаются федеральными законами о налогах и сборах.
В силу п. 1 ст. 333.20 Налогового кодекса Российской Федерации при подаче исковых заявлений, а также административных исковых заявлений, содержащих требования как имущественного, так и неимущественного характера, одновременно уплачиваются государственная пошлина, установленная для исковых заявлений имущественного характера, и государственная пошлина, установленная для исковых заявлений неимущественного характера.
В данном случае государственная пошлина с учетом измененных исковых требований должна была определяться не только исходя из цены иска по имущественному требованию, но и с учетом двух требований неимущественного характера (о признании договора недействительным и об установлении факта принятия наследства), каждое из которых согласно п. 6.1 ч. 1 ст. 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации оплачивается госпошлиной в сумме 300 рублей.
Требование о признании права собственности на 1/6 долю спорной квартиры является имущественным.
Согласно п. 2 ч. 1 ст. 91 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации по искам об истребовании имущества цена иска определяется, исходя из стоимости истребуемого имущества.
Таким образом, по имущественному требованию цена иска составляет 11 716,50 руб. (70 299/6), следовательно, госпошлина по этому требованию равна 468, 66 руб.
Всего госпошлина по рассмотренным требованиям составляет 1068 рублей 66 копеек (468, 66 руб. + 300 руб. + 300 руб.).
Согласно ч. 1 ст. 98, ч. 1 ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации госпошлина подлежит взысканию с ответчиков, поскольку исковые требования удовлетворяются. При этом госпошлина в сумме 300 рублей в связи с удовлетворением требования о признании недействительным в части договора дарения подлежит взысканию в доход бюджета только с Панкова В.В., поскольку это требование предъявлено лишь к данному ответчику, Шайда А.А. не являлся стороной указанного договора.
В оставшейся части (768,66 руб.) госпошлина распределяется поровну между ответчиками, при этом истцу подлежат возмещению понесенные расходы в сумме 528,66 руб., по 264 рубля 33 копеек с каждого из ответчиков, а госпошлина в сумме 240 руб. подлежит взысканию с ответчиков в бюджет.
На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 328, 329, 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
о п р е д е л и л а:
Решение Рубцовского городского суда Алтайского края от 24 февраля 2016 года отменить, удовлетворить апелляционную жалобу Панковой Н. А..
Принять по делу новое решение.
Удовлетворить исковые требования Панковой Н. А. частично.
Установить факт принятия наследства Панковой Н. А. после смерти Шайда М. А., умершей ДД.ММ.ГГ.
Признать недействительным договор дарения от ДД.ММ.ГГ, заключенный между Панковым В. В. и Шайда А. Л., в части передачи в собственность Панкову В. В.чу 1/12 доли в праве собственности на квартиру номер <,адрес>, Алтайского края.
Применить последствия недействительности сделки в указанной части.
Признать квартиру номер <,адрес>, Алтайского края принадлежащей на праве общей долевой собственности: Панкову В. В.чу в части 2/3 доли в праве собственности, Панковой Н. А. – в части 1/6 доли в праве собственности, Шайда А. А. – в части 1/6 доли в праве собственности
Взыскать в пользу Панковой Н. А. в возмещение расходов по госпошлине 528 рублей 66 копеек с Панкова В. В.ча и Шайда А. А. в равных долях, по 264 рубля 33 копейки с каждого.
Взыскать с Панкова В. В.ча в доход местного бюджета городского округа город Рубцовск государственную пошлину в сумме 420 рублей.
Взыскать с Шайда А. А. в доход местного бюджета городского округа город Рубцовск государственную пошлину в сумме 120 рублей.
В остальной части в удовлетворении иска отказать.
Председательствующий:
Судьи: