Дело № 2-52016 год
Р Е Ш Е Н И Е
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
25 марта 2016 года г. Тверь.
Пролетарский районный суд г. Твери в составе: председательствующего судьи Леонтьевой Н.В., при секретаре Михайловой В.А., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Аполозовой С.Ф. к Беллавиной Л.Ф., Беллавину В.А., Беллавину Ю.А. о признании недействительными договоров дарения от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, возвращении 12 доли квартиры в состав наследственной массы,
УСТАНОВИЛ:
Аполозова С.Ф. обратилась с исковыми требованиями к Беллавиной Л.Ф., Беллавину В.А., Беллавину Ю.А. о признании недействительными договоров дарения от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, возвращении 12 доли квартиры в состав наследственной массы <,данные изъяты>,.
Заявленные исковые требования мотивированы тем, что наследодателю ФИО1, умершей ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>,, на праве собственности принадлежала спорная квартира <,адрес>,. Завещанием от ДД.ММ.ГГГГ, которое не отменено и не изменено на дату смерти наследодателя <,данные изъяты>,, ФИО1 завещала спорную квартиру дочери Аполозовой С.Ф., которая оформила свои наследственные права, получив свидетельство о праве на наследство по завещанию № от ДД.ММ.ГГГГ на 12 долю спорной квартиры в порядке наследования по завещанию после смерти ФИО1 Вторую половину спорной квартиры ФИО1 подарила своей второй дочери Белавиной Л.Ф. по договору дарения от ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>,. Истец полагает, что договор дарения от ДД.ММ.ГГГГ должен быть признан недействительным, а также должны быть признаны недействительными и все последующими сделки со спорной квартирой, так как даритель ФИО1 длительное время страдала психическим заболеванием, в связи с чем, на момент составления оспариваемого договора дарения не могла отдавать отчет своим действиям и руководить ими. Так истец просит признать недействительными следующие сделки: договор дарения 12 доли спорной квартиры, заключенный ДД.ММ.ГГГГ, между дарителем ФИО1 и одаряемой Беллавиной Л.Ф., договор дарения 14 доли спорной квартиры, заключенный ДД.ММ.ГГГГ между дарителем Беллавиной Л.Ф. и одаряемым Беллавиным Ю.А., договор дарения 14 доли спорной квартиры, заключенный ДД.ММ.ГГГГ между дарителем Беллавиной Л.Ф. и одаряемым Беллавиным В.А., договор дарения 18 доли спорной квартиры, заключенный ДД.ММ.ГГГГ между дарителем Беллавиным Ю.А. и одаряемой Беллавиной Л.Ф., договор дарения 18 доли спорной квартиры, заключенный ДД.ММ.ГГГГ между дарителем Беллавиной Л.Ф. и одаряемой Аполозовой С.Ф., договор дарения 18 доли спорной квартиры, заключенный ДД.ММ.ГГГГ между дарителем Аполозовой С.Ф. и одаряемой Беллавиной Л.Ф. Истец также просит применить последствия недействительности перечисленных выше сделок, возвратив 12 долю спорной квартиры в наследственную массу ФИО1<,данные изъяты>,.
В судебном заседании истец Аполозова С.Ф. и ее представитель адвокат Иванов А.И. поддержали заявленные исковые требования, просили суд удовлетворить их. Истец пояснила, что ФИО1 1926 года рождения жила на дату смерти в спорной квартире с дочерью Беллавиной Л.Ф. и ее детьми Беллавиным В.А. и Беллавиным Ю.А. с 1980-х годов. На пенсию ФИО1 вышла с 1981 года. Пенсию наследодателю переводили на книжку, а с книжки она снимала ее сама. Истец приезжала в Тверь ежегодно: летом в отпуск на месяц и на новый год. Когда истец приезжала в Тверь, то жила в спорной квартире. ФИО1 заболела весной 2013 года, тогда же она перестала звонить истцу по телефону, хотя раньше постоянно звонила. ФИО1 стала очень медленно разговаривать, не могла ответить на простые вопросы, трудно формулировала ответы. Например, на вопросы о том, как она кушает, гуляет ли она, ФИО1 молчала, или отвечала как будто в пьяном состоянии, или же не могла связать двух слов, хотя ФИО1 вообще не выпивала. В новый год с 2012 года на 2013 год истец приезжала в Тверь и была с ФИО1 В то же время истец заметила, что какие-то трудности и проблемы с психическим здоровьем у ФИО1 существуют, но они были не явными. Весной 2013 года при общении по телефону истец вновь заметила, что с мамой что-то не так. Общаться с ней стало возможно лишь через сестру, то есть только тогда, когда сестра давала ФИО1 телефонную трубку. Потом через какое-то время истец узнала, что у мамы отобрали телефон. Последние десять лет у ФИО1 было недержание мочи, она не могла дойти до туалета и мочилась в штаны, но всю свою одежду за собой стирала сама. За пенсией ФИО1 ходила сама и снимала пенсию тоже сама, так как у нее на руках была сберегательная книжка. ФИО1 свою пенсию тратила на спорную квартиру, платила за коммунальные услуги, телефон, так как ответчики никогда ни за что не платили. Квитанции за свет ФИО1 заполняла сама и относила их в ЖЭУ на Мигаловской набережной в окошко кассы. Как долго ФИО1 осуществляла платежи за коммунальные услуги и свет, истец не знает. В октябре 2013 года истец приехала в Тверь, так как сестра зимой-весной 2013 года стала постоянно звонить ей, устраивать истерики и требовать, чтобы истец все бросила, уволилась с работы и переехала из Рязани в Тверь для того, чтобы ухаживать за ФИО1, которая стала слабеть. Нужно было ухаживать за ФИО1, так как у нее недержание мочи и памперсы было менять тяжело, а Беллавина Л.Ф. не хотела заниматься этим. Памперсами ФИО1 стала пользоваться во второй половине 2013 года. Когда в октябре 2013 года истец приехала в Тверь на две недели, так как взяла отпуск, зашла в спорную квартиру и увидела, что ФИО1 сидит на стуле и не может встать на ноги. Истец сразу дала ФИО1 лекарство и уложила спать, и утром в туалет мама пошла уже сама, на своих ногах. В это же время ФИО1 уже плохо разговаривала, не могла выразить свои мысли. На следующий день истец купила маме палочку и повела ее в поликлинику к терапевту. Истец не помнит, снимала ли ФИО1 в ее присутствии свою пенсию в октябре 2013 года и платила ли она за квартиру в то же время. Но ФИО1 в то время лежала пластом и передвигалась только по квартире. Когда истец находилась в Твери, то готовила матери еду, а когда уезжала, то в 2013 году что-то простое ФИО1 готовила себе сама. В 2013 году ФИО1 готовила себе кашу, картошку, суп. Также истец давала матери рецепты здоровой еды, по которым ФИО1 тоже готовила в 2013 году. Также истцу неоднократно соседка Люда с нижнего этажа и соседи с первого этажа говорили, что видели ФИО1 в кафе, так как сестра истца могла бросить маму и мама оставалась одна. Летом в июне 2013 года истец приезжала в Тверь на две недели. В 2013 году истец приезжала в Тверь на новый год, летом и в октябре. В то время, когда истец была в Твери, ФИО1 в магазин не ходила. Истец не знает, ходила ли ФИО1 в 2013 году в магазин. В 2013 году ФИО1 смотрела мало телевизор, с утра включала его, потом через небольшое время выключала и спала до вечера. Больше ничем ФИО1 не занималась. Истец говорила ей, что нужно найти себе развлечение, но мама ее не слушала и плавно удалялась от жизни. До октября 2013 года ФИО1 родственников узнавала, родство не путала, день с ночью не путала, понимала, где находится. В июле 2014 года родственница семьи тетя Галя приехала к ФИО1 Тетя Галя — это родная сестра отца истца. До этого приезда тетя Галя видела ФИО1 лет десять назад. Когда в июле тетя Галя приехала в Тверь, то ФИО1 ее не узнала, о чем истцу рассказала сама тетя Галя. Тетя Галя представилась ФИО1, после чего, через какое-то время мама поняла, кто такая тетя Галя. В октябре 2013 года истец повела маму к терапевту в поликлинику на «Полиграфкомбинате» и терапевт посоветовал сводить ФИО1 к невропатологу. Когда они сидели в очереди, вокруг разговаривали люди, а ФИО1 сидела молчком, как будто отключалась от жизни. Врач сказал истцу, что изменения в состоянии здоровья не обратимы и вылечить маму уже нельзя. Врач назначил ФИО1 лечение: уколы и таблетки. Врач также поставил диагноз: сосудистое заболевание головного мозга и направил ее на МРТ сосудов головного мозга. Но тогда было сложно с деньгами и МРТ не сделали, но врач сказал, что на качество лечения это не повлияет. Истец стала лечить маму и ей стало лучше. На новый год с 2013 года на 2014 год истец приезжала к маме на три дня. В то время ФИО1 уже стала хуже видеть, но прочитать название лекарств могла, а подобрать самостоятельно себе лекарство не могла, хотя у нее был листок, где расписан прием лекарств. К психиатру в психоневрологический диспансер водила маму она (Аполозова С.Ф.), так как сестра Беллавина Л.Ф. оформила дарственную на половину спорной квартиры на себя. То, что на сестру оформлена дарственная истец узнала от самой сестры в августе 2014 года. Сестра сказала истцу, что оформила дарственную на половину квартиры на себя. В августе 2014 года истец приехала к маме и стала ее спрашивать, зачем она оформила дарственную на половину квартиры на сестру. ФИО1 сказала истцу, что она ничего не оформляла. И тогда истец решила отвести ФИО1 к психиатру в психдиспансер. На приеме истец была с мамой. Психиатр стал спрашивать ФИО1 о том, какое время года, сколько у нее дочерей, на что мама ничего не могла ответить. Истец рассказала психиатру, что ее сестра обманом оформила дарственную на половину квартиры, на что врач сказал, что когда будет запрос суда, тогда и будет представлена медицинская документация. К психиатру истец водила маму для того, чтобы потом признавать сделку недействительной, так как с сестрой истец в одной квартире жить не хочет. ФИО1 назначил врач — психиатр какое-то лечение, какое именно истец не помнит. Истцу предлагали госпитализацию матери в психиатрический стационар. Во второй половине июня 2014 года истец приехала в Тверь на две недели и стала предлагать сестре, чтобы или она ухаживала за матерью и ей остается пол квартиры, или истец вернется в Тверь и останется в спорной квартире и будет ухаживать за мамой. Через полтора месяца, приехав в августе в Тверь, истец узнала, что сестра уже оформила половину квартиры на себя. После того, как сестра оформила половину квартиры на себя, она стала говорить истцу, чтобы та забрала мать или она отдаст ее в дом престарелых. В июне 2014 года ФИО1 была уже слабая, по квартире ходила с трудом сама, из квартиры на улицу без помощи выйти не могла, пенсию уже не снимала, в магазин не ходила. Со слов сестры истцу известно, что в 2014 году ФИО1 дала сестре нотариальную доверенность для того, чтобы получать ее пенсию. Когда истец была в Твери в июне 2014 года, то у ФИО1 проходил день так: она встает утром, истец готовит ей завтрак, потом пытается, чтобы мама сама выбрала себе лекарство. Лекарства мама читала уже с трудом и выбрать лекарство сама уже не могла. Далее мама смотрела телевизор, но без интереса и мало, а затем весь день спала. В этот период в родственниках мама ориентировалась. Также для ФИО1 был большой стресс, когда она узнала, что истец хочет отдать сестре половину квартиры и ей придется доживать свой век с сестрой. ФИО1 не хотела жить с Беллавиной Л.Ф. В июне 2014 года с мамой о квартире истец не разговаривала. ФИО1 понимала, что у нее в собственности есть квартира. С мамой о квартире истец постоянно разговаривала. Также истец говорила маме в июне 2014 года, что если истец не вернется в Тверь, то отдаст ? долю квартиры сестре, но при этом это еще не окончательное решение. Когда истец разговаривала с мамой в июне 2014 года о квартире и сказала что, наверное, отдаст ? часть спорной квартиры сестре, то мама никак не отреагировала, а просто молчала. ФИО1 постоянно говорила, что не хочет жить с сестрой, а хочет, чтобы истец вернулась в Тверь и жила с ней. ДД.ММ.ГГГГ сестра рассказала истцу о дарственной, после чего истец приехала в Тверь. ФИО1 стала проситься к истцу в Рязань, а сестра угрожала отдать мать в дом престарелых. Тогда истец спросила у мамы, зачем та оформила дарственную на сестру. ФИО1 сказала, что она ничего не оформляла. Тогда истец пошла с мамой к психиатру. Умерла ФИО1ДД.ММ.ГГГГ. Перед смертью истец водила маму ДД.ММ.ГГГГ к нотариусу, чтобы оформить доверенность для ведения дела в суде. Оформить доверенность не получилось, так как нотариус стал маму спрашивать, сколько у нее дочерей, на что мама молчала. Потом нотариус спрашивала, как зовут ее старшую дочь, на что мама тоже молчала. Нотариус отказала в выдаче доверенности. После нотариуса они пошли в поликлинику и там ФИО1 умерла. В день смерти мамы истец с ФИО1 были еще в «юстиции» на улице Горького, куда ходили для того, чтобы узнать о том, принадлежит ли ФИО1 какая-либо собственность, потому, что адвокат сказал, что это необходимо. В «юстиции» мама сидела и молчала, но бумаги подписала. Работники «юстиции» ФИО1 ни о чем не спрашивали. Когда работник «юстиции» дал бланк на подпись, истец показала его маме, ткнула маме, где надо расписаться и та расписалась. Перед тем как мама расписалась, истец объяснила, что она подписывает и для чего это надо. В «юстицию» истец с мамой ходили до нотариуса, а после нотариуса они пошли в поликлинику, так как истец заметила, что маме как-то не хорошо. Плохо маме стало уже в поликлинике. От визита к нотариусу и до смерти мамы прошло около часа. Описанное выше состояние физического и психического здоровья дарителя ФИО1, по мнению истца, лишило ее способности осознавать фактический характер своих действий и руководить ими в момент составления оспариваемого договора дарения ДД.ММ.ГГГГ. Истец полагает, что имеются основания сомневаться в психической полноценности ФИО1 в момент составления оспариваемого договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ, в связи с чем, предъявлен данный иск <,данные изъяты>,. Позиция истца по существу спора подтверждается приобщенной к материалам дела медицинской документацией ФИО1, объяснениями истца Аполозовой С.Ф., показаниями свидетелей ФИО5, ФИО7, заключением проведенной по делу первоначальной судебно-психиатрической экспертизы.
В судебное заседание ответчик Беллавина Л.Ф., надлежащим образом извещенная о дате и времени рассмотрения дела, не явилась, о причинах неявки суд не известила, доказательств, подтверждающих наличие уважительных причин неявки в судебное заседание не представила, доверив представительство своих интересов в суде адвокату Кубышкину Д.А.
В судебном заседании представитель ответчиков Беллавиной Л.Ф., Беллавина Ю.А., Белавина В.А. – адвокат Кубышкин Д.А. заявленные исковые требования не признал в полном объеме, просил суд отказать в их удовлетворении по основаниям, указанным в ст. 177 ГК РФ, так как все обстоятельства, о которых рассказала истец, не достоверны. Оспариваемый договор дарения от ДД.ММ.ГГГГ был заключен в тот период, когда даритель ФИО1 была абсолютно психически здорова. В материалах дела имеется копия регистрационного дела Управления Росреестра по Тверской области, из которого четко видно, что совершение сделки производилось в государственном органе, где работники следят за психическим состоянием граждан при заключении каких-либо сделок и подписании документов. От ФИО1 и ее дочери – ответчика по данному делу Беллавиной Л.Ф. никто никаких справок о психическом состоянии не потребовал. Дарителя ФИО1, перед тем как заключить сделку, проверяли, задавали ей вопросы для того, чтобы проверить адекватно ли она ведет себя, адекватны ли и осознаны ее речь и ее действия. Также даритель ФИО1 неоднократно в документах писала свое имя, фамилию, отчество, также не однократно ставила свою подпись. Имя, фамилия, отчество и подпись выполнены аккуратным, разборчивым почерком, что свидетельствует о том, что человек осознано это делал. Также даритель ФИО1 лично заполняла заявление и целый пакет документов, а также неоднократно подписывала их, что доказывают: расписка в получении документов на государственную регистрацию, имеющаяся в материалах дела на листе 37 том 1, заявление от ДД.ММ.ГГГГ на листах 106-107 том 1, заявление от ДД.ММ.ГГГГ на листе 99 том 1, заявление от ДД.ММ.ГГГГ на листах 104-105 том 1. Данные документы свидетельствуют о том, что ФИО1 была в адекватном, нормальном психическом состоянии, могла осознанно руководить своими действиями, также присутствовала лично при заполнении и подписании данных бумаг, что говорит о том, что ФИО1 могла передвигаться и осознавать фактический характер своих действий. Данные бумаги заполнены и подписаны аккуратным и разборчивым почерком. Заполняла ФИО1 все юридически значимые документы и осуществляла все юридически значимые действия вплоть до своей смерти сама. Договор дарения от ДД.ММ.ГГГГ оформлен дарителем ФИО1 добровольно, в противном случае он не был бы зарегистрирован. ФИО1 пребывала в юридически значимый момент в абсолютно нормальном психическом состоянии и вплоть до своей смерти. Сам факт того, что истец повела ФИО1 к психиатру, не говорит о том, что ФИО1 была слабоумная и недееспособная. Поскольку основная сделка – договор дарения от ДД.ММ.ГГГГ была заключена законно, соответственно все последующие сделки также являются законными. Позиция ответчиков по существу спора подтверждается: объяснениями ответчиков, медицинской документацией дарителя ФИО1, показаниями свидетелей ФИО3, ФИО6, указанными выше письменными доказательствами, доверенностью, выданной ФИО1ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>,, на распоряжение денежными средствами по вкладу в отделении Сбербанка РФ, заключением проведенной по делу повторной судебно-психиатрической экспертизы. При этом заключение проведенной по делу первоначальной судебно-психиатрической экспертизы подлежит исключению из числа доказательств по делу, так как выводы заключения первоначальной судебно-психиатрической экспертизы не являются объективными и правильными, поскольку не основаны на материалах дела. Так в заключении не отражены данные о том, когда у ФИО1 отмечались случаи проявления гипертонической болезни, артериальной гипертензии, атеросклероза сосудов головного мозга, дисциркуляторной энцефалопатии, отсутствуют ссылки на конкретные записи врачей, с указанием даты, результатов обследования и диагноза по фактам обращения больной. В связи с этим представляется не обоснованным и не объективным вывод о наличии причинно-следственной связи между перечисленными заболеваниями и диагнозом, указанным в экспертном заключении (F 06.11 по МКБ). Вывод экспертов о том, что заболевание у ФИО1 нашло свое отражение в виде снижения адаптивных возможностей экспертами никак не обоснован и не мотивирован. Исследование носило поверхностный и односторонний характер, так как в тексте заключения эксперты ссылаются только на доказательства со стороны истца, не исследуя, либо трактуя субъективно, доказательства ответчиков: расписку в получении документов на государственную регистрацию от ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>,, заявление в Управление Росреестра по Тверской области от ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>,, оспариваемый договор дарения от ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>,, два заявления в Управление Росреестра по Тверской области от ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>,, доверенность на получение денежных средств в банке от ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>,. Эти документы были лично подписаны ФИО1, разборчивым почерком и позволяют утверждать, что в интересующий суд период, в том числе на дату заключения оспариваемого договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ, ФИО1 была способна осуществлять юридические действия, что опровергает вывод экспертов о сохранении у ФИО1 в данный период внешних форм поведения в простых, не требующих сложного анализа и критики поступках, ситуациях и выработанные в течение жизни простейшие навыки самообслуживания. При этом, как при сдаче документов на регистрацию договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ, так и при удостоверении доверенности на получение денежных средств в банке ДД.ММ.ГГГГ сотрудники Управления Росреестра по Тверской области и банка проверяли дееспособность ФИО1 и, убедившись в таковой, предоставили ей возможность совершения данных юридически значимых действий.
В судебном заседании ответчик Беллавин Ю.А. заявленные исковые требования не признал в полном объеме, просил суд отказать в их удовлетворении, пояснив, что в спорной квартире он всю свою жизнь жил с бабушкой ФИО1, своей мамой – ответчиком Беллавиной Л.Ф. и своим братом Беллавиным В.А. Бабушка всегда добровольно платила за квартиру, по своему желанию взяла расходы на оплату коммунальных услуг на себя. Но когда в квартире стало много компьютеров, они стали помогать ей платить за свет. Бабушка всегда пенсию получала только сама. Нотариально заверенная доверенность, действительно, была выдана бабушкой добровольно в августе 2014 года маме для распоряжения пенсией. Оформление доверенности было связано с тем, чтобы не беспокоить бабушку, так как временами бабушка плохо ходила. У нее бывало такое, что сегодня она чуть ли не бегает по дому, а завтра уже не может встать. Таким образом, доверенность была выдана в связи с тем, что бабушка в последнее время уже плохо передвигалась. В июле 2014 года бабушка еще сама получила пенсию и тратила ее, как считала нужным. Последние полгода до смерти бабушки именно физическое состояние бабушки ухудшалось, ей становилось тяжело ходить. Естественно мама готовила ей еду, покупала продукты. Он со своей девушкой пару раз встречал бабушку на улице, когда она шла в магазин сама. Это было как раз весной 2014 года. Бабушка вообще была упертым человеком. Ее нельзя было остановить, если она хотела куда-то пойти, то остановить ее было не возможно. Пару раз они возвращали ее домой на лестнице подъезда, так как она по-тихому собиралась и уходила. Они замечали открытую дверь и приходилось бабушку возвращать чуть ли ни силой. В силу своего характера, «упертости» бабушка делала то, что хотела, так как сама по себе была очень волевой женщиной. Действительно, бабушка ходила в кафе, делала в парикмахерской себе прически. Все даже удивлялись, насколько хорошо выглядела бабушка. При выходе в свет бабушка всегда надевала пальто, шляпу. Даже его девушка всегда была шокирована, насколько хорошо выглядит бабушка и как она старается следить за собой. Он предполагает, что бабушка самостоятельно платила за квартиру до нового 2013-2014 года. Бабушка мылась сама до нового 2013-2014 года, а потом когда ей уже было самой тяжело, так как у нее артрит, ей помогали. Однажды, когда он со своей девушкой возвращался с работы, то встретил свою бабушку на улице. Она его узнала, но стояла и не могла пошевелиться, так как у нее что-то защемило. Он вызвал скорую помощь и пока доехали до больницы, у нее уже все прошло. После нового 2013-2014 года он в квартире уже не проживал, но бывал в квартире один или два раза в неделю и тогда же и общался с бабушкой. Когда он приходил в спорную квартиру, бабушка в каком бы она физическом состоянии не была, сразу бежала на кухню для того, чтобы угостить его чем-нибудь вкусненьким. В родстве она ориентировалась, кто он есть понимала, имена не путала, в какой стране живет также понимала. Досуг бабушка проводила, смотря телевизор. Также она выходила на лавочку возле подъезда, посидеть и поболтать с соседними женщинами престарелого возраста. Сосед с первого этажа Юрий из первой квартиры может подтвердить, что он видел бабушку на лестнице в подъезде, когда она спускалась. Также бабушка общалась со своей подругой детства по телефону. Оснований сомневаться в психической полноценности бабушки никаких не было. Бабушка вела образ жизни, соответствующий человеку ее возраста. Он старался помогать ей, приходил убираться, мыть полы, покупал бабушке памперсы. После нового года они решили, что бабушке нужно покупать памперсы и стали их ей покупать. Бабушка лежала в кардиологии в четвертой городской больнице с инфарктом летом 2012 или 2013 года. Он там ее навещал, она его узнавала. В больнице бабушка вела себя адекватно, никто к психиатру ее из врачей не направлял, никто на нее не жаловался. Бабушке там даже нравилось. Бабушка понимала, что у нее в собственности имеется квартира и понимала также ценность своей собственности. В июле 2014 года бабушка его узнавала, остальных родственников также узнавала, в пространстве ориентировалась, даже узнавала его девушку Марину. Его мама хотела достроить дачу и, возможно, когда-нибудь в ней поселиться, но из-за финансовых трудностей доделать ничего не получилось. Таким образом, выходило, что если бабушка умирает, то по завещанию бабушки его маме Белавиной Л.Ф. автоматически негде жить. О завещании в пользу Аполозовой С.Ф. мама знала. Это никогда не скрывалось и все о нем знали. Из-за того, что маме негде будет жить, а также из-за того, что истец не хотела приезжать к бабушке и помогать ей, бабушка переоформила ? долю квартиры на его маму. А так как его мама Беллавина Л.Ф. выплачивала кредит за ремонт дачи и ей нужно было работать, мама не могла ухаживать за бабушкой, поэтому мама работала на дому. Вышло даже так, что его брату пришлось платить за кредит мамы. Все это и было мотивацией того, что бабушка решила разделить квартиру между сестрами пополам. Бабушка сама решила разделить квартиру пополам после того, как мама объяснила бабушке, что ей негде будет жить. Об обстоятельствах оформления договора дарения ему известно от мамы. Уром мама с бабушкой встали, сели на маршрутку, доехали до регистрационной службы и оформили сделку. В регистрационной службе, видя, что бабушка — человек пожилого возраста, два регистратора проверили адекватность и осознанность бабушкиных действий, таким образом, что спросили: «вы понимаете, что половину квартиры вы сейчас переписываете на другого человека?». На что бабушка им ответила что: «да, я понимаю. Это моя дочь Беллавина Любовь». Его мама вложила деньги и в квартиру и в дом. Мама не хотела, чтобы истцу все досталось. Они договорились о том, что дом маме бабушка отдает при жизни, а квартиру истцу по завещанию. Мама вложила деньги в дом и в квартиру, но на дом до конца денег не хватило. Так как получилось, что маме в конечном счете негде будет жить, то бабушка и разделила квартиру между дочерьми пополам. При совершении сделки мама на бабушку никакого давления не оказывала. Отношения между мамой и бабушкой были хорошие. Моторика и физическое состояние бабушки менялось день ото дня. Были дни, когда бабушка вообще не могла встать с кровати, а были дни, когда бабушка замечательно себя чувствовала. Плюс конечно за человеком нужно присматривать, даже если он замечательно передвигается, но ходит в туалет под себя. Тем более у бабушки было не только недержание мочи. Так как у бабушки был уже давний артрит, то руки у нее были больные. За ней нужно было ухаживать, бабушке нужно было готовить, чтобы не настал тот день, когда бабушка встать не сможет и есть ей нечего. Мама написала письменный отказ нотариусу от наследства по закону, в связи с тем, что у нее уже была ? доля квартиры. Мама была не против того, чтобы другая ? доля квартиры отошла истцу Аполозовой С.Ф. Отказалась мама только после уговоров истца, причем это было очень долго и скандально. И все-таки в последний день мама отказалась от наследства. Так как у мамы была обязательная доля, то мама решила передарить ее истцу. Зачем мама так сделала, он не знает. Ему мама подарила часть квартиры, так как так захотела, а обратно он ей передарил, чтобы она подарила ее Аполозовой С.Ф.
8 (812) 467-95-35 (Санкт-Петербург и ЛО)
8 (800) 302-76-91 (Регионы РФ)
В судебное заседание ответчик Белавин В.А., надлежащим образом извещенный о дате и времени рассмотрения дела, не явился, о причинах неявки суд не известил, доказательств, подтверждающих наличие уважительных причин неявки в судебное заседание, не представил, доверив представительство своих интересов в суде адвокату Кубышкину Д.А.
Ранее в судебном заседании ответчик Беллавин В.А. заявленные исковые требования не признал, просил отказать в их удовлетворении, пояснив, что является внуком ФИО1, с которой постоянно совместно проживал в спорной квартире <,адрес>,. Также совместно с ними в спорной квартире проживала его мать Беллавина Л.Ф. До самой смерти бабушка была психически полноценным человеком, вела образ жизни, соответствующий человеку престарелого возраста. Он никогда не воспринимал бабушку как психически неполноценного, больного человека. Последние годы и месяцы ФИО1 была в твердой памяти. ФИО1 страдала сердечно-сосудистыми заболеваниями, артритом, которые за несколько месяцев до смерти практически лишили ее способности передвигаться, привели к необходимости использовать памперсы. При этом психическое состояние ФИО1 оставалось нормальным. До ухудшения физического состояния здоровья ФИО1 сама снимала свою пенсию и тратила ее, сама посещала магазины, кафе, столовую, парикмахерскую. Так весной 2014 года он встретил ФИО1 в столовой «Ласточка», которая находится в районе 1-й горбольницы. В период совершения оспариваемого договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ он жил в спорной квартире с бабушкой. В это время она ходила гулять, в магазин, смотрела телевизор, узнавала родственников, поддерживала с ними родственные отношения, ориентировалась в степени родства, во времени и пространстве, время суток воспринимала адекватно, осознавала ценность денег и своего имущества. Так в указанное время ФИО1 давала ему дельные советы о жизни, о необходимости копить деньги для приобретения своего жилья. Незадолго до смерти ФИО1 выдала Беллавиной Л.Ф. доверенность на получение своей пенсии, поскольку в силу состояния своего физического здоровья бабушка стала плохо ходить. Пенсия бабушки расходовалась ею и Белавиной Л.Ф. совместно. Часть денег оставалась у ФИО1, которая их расходовала на посещение магазинов, парикмахерской, столовой, уход за собой. Он узнал о заключенном ДД.ММ.ГГГГ договоре дарения от своей матери Беллавиной Л.Ф. через несколько недель после заключения сделки. На его вопрос, зачем бабушка это сделала, ФИО1 ответила, что так было надо. В середине или конце лета 2014 года родная сестра его деда ФИО4 – ФИО5 приезжала к ним в гости, чтобы навестить бабушку и прожила у них около месяца. Бабушка общалась с ФИО5, по возрасту они близки. О чем они говорили между собой, он не помнит. Ранее он встречался с ФИО5, однако когда это было, не помнит. Это было давно, поэтому он в лицо не узнал ФИО5 Когда он пришел домой, ФИО5 уже находилась в квартире, а его мама пояснила ему, кем она является. Он не знает, с какой целью приезжала в Тверь ФИО5, думает, что для помощи по уходу за бабушкой. Между его матерью Беллавиной Л.Ф. и тетей Аполозовой С.Ф. был конфликт по поводу того, что спорная квартира была завещана Аполозовой С.Ф., которая не ухаживала за бабушкой, а квартира должна была достаться ей. В таком случае его мать оставалась бы без жилья. Тогда бабушка решила подарить матери 12 долю квартиры, чтобы обеспечить ее жильем. После заключения договора дарения конфликт между сестрами усугубился из-за того, что мама не рассказала сестре о данной сделке до ее заключения. За несколько месяцев до смерти ФИО1ДД.ММ.ГГГГ состояние ее физического здоровья ухудшилось: ей стало тяжело ходить, она стала постоянно пользоваться памперсами, чаще стала лежать. Беллавина Л.Ф. готовила бабушке еду. В это время он поддерживал с бабушкой контакты: разговаривал с ней о жизни, отвечал на ее вопросы о своей жизни, о жизни его брата Юрия, по которому бабушка очень скучала, помогал ей настроить телевизор, так как бабушка иногда сбивала настройку телевизора, нажимая не на те кнопки. Таким образом, он всегда расценивал ФИО1 как психически здорового человека, так как оснований сомневаться в ее психической полноценности не было.
Допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО3 показал, что ответчика Беллавину Л.Ф. он знает, так как она является его бывшей женой. В данное время его бывшая жена опять хочет вступить с ним в брак. Соответчики Беллавин В.А и Беллавин Ю.А. являются его детьми от бывшей супруги — ответчика Беллавиной Л.Ф. С истцом Аполозовой С.Ф. у него неприязненных отношений нет. С бывшей супругой Беллавиной Л.Ф. он прожил в браке до 2005 года. Развелись они по инициативе самой Беллавиной Л.Ф. Наследодатель ФИО1 приходилась ему бывшей тещей. Общение их после развода с бывшей женой и бывшей тещей не прекращалось. С наследодателем ФИО1 он общался два раза в квартал летом и один раз в квартал зимой. Он знает, что наследодатель проживала в своей квартире с ответчиками Беллавиной Л.Ф., Беллавиным В.А. и Беллавиным Ю.А. Наследодатель ФИО1 была крепкой женщиной, сама вела хозяйство и им же управляла и распоряжалась. Младшему ее внуку — ответчику Беллавину Ю.А. приходилось беспрекословно выполнять все поручения наследодателя. Наследодатель жила немного обособленной жизнью, так как она была уже довольно пожилым человеком. Наследодатель всегда любила покупать хинкали сама, любила их есть, и всегда держала про запас для гостей. В магазин за хинкали наследодатель ходила сама и выбирала хинкали определенной марки. Магазин, в который ходила наследодатель, называется «Магнит». Он находится <,адрес>,. Также наследодатель сама готовила и разогревала еду: и первое, и второе для всей своей семьи с которой она проживала. Обслуживала наследодатель себя также сама. Его бывшая жена сделала евроремонт в спорной квартире и поставила в ванную душевую кабину. Он ругался, что для наследодателя это не совсем удобно, а наследодатель запросто залезала в эту душевую кабину и также вылезала. Наследодатель была твердой женщиной, упрямой и волевой. Во времени, пространстве наследодатель ориентировалась. Ходила в магазин осознанно, зная, зачем она туда шла. Однажды он даже встретил ее на улице, она как раз шла в магазин. Он предложил ее сопроводить, на что она категорически отказалась. Он, конечно, потом переживал, что отпустил ее в таком возрасте, но она быстро вернулась, где-то через 25 минут. Беседы с ней они проводили на самые разные темы: общались про огород, про урожай, о младшем внуке ее и его сыне разговаривали. Наследодатель была озабочена судьбой младшего внука, хотела, чтобы он закончил учебу, а он перевелся с дневного бюджетного на заочное, что ей не нравилось. Но также наследодатель была довольна старшим внуком, так как у него уже было высшее образование. Наследодатель в пространстве ориентировалась, понимала в какой стране она живет, всех родственников узнавала, кого как зовут помнила и не путала. О размере своей пенсии и своих финансах не распространялась. Про судьбу квартиры и про судьбу родственников наследодатель не разговаривала. Наследодатель осознавала, что в собственности у нее имеется квартира и гараж. Также неоднократно просила его починить этот гараж, но он отказывался, так как у него самого два гаража, которые нужно починить, да и когда умерла его мама, ему никто не помог. Воспринимать наследодателя психически неполноценной нельзя было, так как она была хитрой. Работала наследодатель раньше бухгалтером, а последнее время проверяла детские тексты. Отношение наследодателя к Аполозовой С.Ф. ему не известно. Отношение наследодателя к ответчикам было хорошее, особенно к Беллавиной Л.Ф., так как последняя создала все условия для комфортного проживания наследодателя. Также он знает, что наследодатель ходила гулять по городу. Так в 2013 году он видел, как она прогуливается в центре города. Мобильным телефоном наследодатель не пользовалась, так как не любила отчитываться и докладывать где она находится. Выглядела наследодатель лучше, чем некоторые женщины выглядят в ее возрасте. Он знает, что наследодатель оформила ? спорной квартиры на Беллавину Л.Ф. по дарственной, так как ответчик Беллавина Л.Ф. полностью обслуживала наследодателя, квартиру и коммунальные услуги. Также наследодатель подарила Беллавиной Л.Ф. ? спорной квартиры из-за того, что Беллавиной негде было бы жить, после смерти наследодателя, а также для того, чтобы что-нибудь досталось внукам, а также, поскольку ответчик Белавина Л.Ф. вложила немалую сумму денег в ремонт квартиры. Также наследодателя нельзя было заставить что-то сделать против ее воли. Прошлым летом 2014 года в июне месяце он встретил наследодателя на улице. Они поздоровались, она узнала его, спросила как его здоровье. Он спросил как ее здоровье. Наследодатель выглядела хорошо, была в порядке, видела хорошо, очков никогда не носила. В спорную квартиру он приходил навещать детей. Поначалу дети в спорной квартире жили постоянно, но три года назад младший сын Беллавин Ю.А. ушел жить к девушке в соседний дом. Старший сын Беллавин В.А. ушел из квартиры в марте 2015 года. В спорную квартиру он приходил навещать сына Белавина В.А. и иногда приходил в гости к бывшей теще. Знает, что теща болела сердечными заболеваниями. Она сама ему не рассказывала, а узнал он это намного позднее. Также у тещи была подагра. Также теща могла запросто за обедом выпить рюмку водки с ним в компании. Про деньги на дом ему ничего не известно. Знает, что Беллавина Л.Ф. оплачивала коммунальные услуги за квартиру все время с 2013 года, после того, как наследодателю стало тяжело ходить. За счет чьих средств производилась оплата этих коммунальных услуг, ему не известно.
Допрошенная в судебном заседании свидетель ФИО6 показала, что ответчика Беллавину Л.Ф. и наследодателя ФИО1 знает с рождения. Отношения с истцом ровные, истца знает. Наследодателя знает, так как ее мама ФИО2 является подругой детства наследодателя. Ее мама постоянно общалась по городскому телефону с наследодателем. Так как ее мама не ходит последние семь лет, то общались они по телефону, но иногда наследодатель приходила к маме в гости. Общались они очень часто, чуть ли не каждый день звонили друг другу. Общались они на разные темы: и о жизни и о молодости, и прошлое много раз вспоминали. Также она (свидетель) лично встречалась с наследодателем. ФИО1 за год до смерти приходила к ним в гости по адресу: <,адрес>,. Например, осенью 2013 года ФИО1 самостоятельно пришла к ним в гости и пробыла у них около трех часов. Наследодатель была худого телосложения и поэтому быстро передвигалась, также легко ездила в общественном транспорте. Она была свидетелем их общения. Цель своего визита к ним она осознавала. Она (свидетель) сама также лично общалась с наследодателем. ФИО1 всегда спрашивала у нее как дела, разговаривала всегда логично. Даже за месяц до смерти она общалась с наследодателем по телефону. Воспринимала она ФИО1 как обычного, нормального, разумного человека. Никаких оснований считать ее психически не здоровой не было. Со слов ответчика Беллавиной Л.Ф. ей известно, что физическое здоровье наследодателя страдало, у нее болели ноги. После смерти наследодателя ей стало известно, что квартира принадлежит истцу и ответчику Беллавиной Л.Ф. Изначально квартира принадлежала родителям Аполозовой С.Ф. и Беллавиной Л.Ф., а в последствии после смерти мужа наследодателя квартира полностью принадлежала наследодателю ФИО1ФИО1 понимала, что у нее в собственности имеется квартира, понимала, что дочь ремонт в этой квартире сделала. Также ее маме наследодатель рассказывала, что Беллавина Л.Ф. делает капитальный ремонт, поменяла всю технику и сантехнику. При этом разговоре она (свидетель) также присутствовала. Также ФИО1 говорила при ней, что завещала всю квартиру Аполозовой С.Ф. Всем было известно и никто не скрывал, что квартира завещана Аполозовой Л.Ф. Хотя ее мама говорила, что раз две дочери, то и должно быть поровну. Но так как Беллавина Люба сделала ремонт и ухаживала за наследодателем, то ФИО1 и решила разделить квартиру пополам. Про договор дарения ей известно от Беллавиной Л.Ф. В 2014 году в гостях у наследодателя ФИО1 она не была. По телефону в 2014 году ее мама каждый день с ФИО1 разговаривала. Она знает, что городской телефон у наследодателя какое-то время не работал, но наследодатель всегда имела свободный доступ к телефону и всегда звонила ее маме. Когда не работал городской телефон, ее мама созванивалась с наследодателем по мобильному. Летом 2014 года ее мама с наследодателем еще общались. Про договор дарения ей известно только от Беллавиной Л.Ф. о том, что ФИО1 подарила ? квартиры Беллавиной Л.Ф., чтобы было поровну. ФИО1 никогда не жаловалась на Беллавину Л.Ф., что последняя якобы оказывает какое-то давление. Также Беллавина Л.Ф. рассказывала, что она звонила Аполозовой С.Ф. и звала ее в Тверь, так как у ФИО1 стало плохо с ногами и за ней надо ухаживать, но Аполозова С.Ф. не приезжала. А потом когда Беллавина Л.Ф. сказала Аполозовой С.Ф. про дарственную, то Аполозова С.Ф. приехала тут же, на следующий день. Беллавина Л.Ф. работала на дому, составляла какие-то проекты, просила Аполозову С.Ф., чтобы та приехала и помогла ухаживать за матерью. Помимо того, что у наследодателя были больные ноги, ей известно от Беллавиной Л.Ф., что у наследодателя было еще два инфаркта. Наоборот ее мама говорила больше про свои болячки, а ФИО1 говорила всегда, что все со здоровьем у нее нормально. Со слов Беллавиной Л.Ф. ей известно, что ФИО1 была любителем походить по кафе, хотя ее мама тоже лично спрашивала у наследодателя, где она была, а та говорила, что за вкусненьким в кафе ходила и говорила, что ей очень нравится это делать. В квартире наследодатель ФИО1 проживала со своей дочерью Беллавиной Л.Ф. и двумя внуками Юрой и Виктором. Виктор проживал с наследодателем до ее смерти. Юрий живет в гражданском браке. Она не знает, за сколько времени до смерти наследодателя Юрий ушел из спорной квартиры.
Допрошенная в судебном заседании свидетель ФИО7 показала, что из лиц, находящихся в зале судебного заседания, знает истца Аполозову С.Ф., которая являлась дочерью наследодателя ФИО1 Она (свидетель) заведующая отделением поликлиники БСМП, 30 лет работает в этой поликлинике, из них 20 лет работала на том участке, где проживала, наследодатель ФИО1, следовательно, она как врач вела наследодателя ФИО1 Она хорошо знала семью наследодателя. Наследодатель особо не обращалась за медицинской помощью. Больше ее вызывали к мужу наследодателя. Потом когда она ушла в заведующие, у наследодателя случился инфаркт. Это было лет 7-8 назад. Сначала наследодатель попала в стационар с инфарктом, а потом когда ее выписали, она стала приходить к ней на осмотры. Но приходила наследодатель ФИО1 к ней на осмотры не одна, а сопровождала её дочь Аполозова С.Ф. Когда Аполозова С.Ф. отсутствовала, наследодатель приходила к ней на приемы одна и она ее осматривала. К своему состоянию наследодатель относилась адекватно. Приходила к ней на осмотр наследодатель всегда с улыбкой. Также ФИО1 всегда спрашивала, как она выглядит, не постарела ли она и хорошо ли она смотрится. Когда она осматривала ФИО1, состояние наследодателя было стабильное после перенесенного инфаркта. Ей назначалось лечение. Со слов ФИО1 все ее рекомендации выполнялись. Так было где то до 2013 года. Когда Аполозова С.Ф. приезжала в Тверь, наследодателя ФИО1 она приводила на приемы сама и она (свидетель) расписывала лечение. Аполозова С.Ф. проводила это лечение, давала таблетки. Но в сентябре 2013 года поступил вызов на дом. Вызов поступил от старшей дочери Любови, которая просила, чтобы именно она (свидетель) пришла на вызов, так как именно она из врачей лучше знала наследодателя. Она (свидетель) приехала к ним домой, позвонила в дверь. Дверь открыла ФИО1 Она находилась в квартире одна и сидела в коридоре. Когда наследодатель открыла дверь, то она (свидетель) спросила, одна ли она в квартире, на что ФИО1 ответила мне что да, одна. Дальше она спросила, почему ФИО1 сидит в коридоре, та ответила, что ей велели сидеть и ждать когда придет доктор. Дальше она спросила, помнит ли ФИО1 ее, на что та ответила, что нет, не знает ее. Она (свидетель) говорю ФИО1: «вспоминайте, меня зовут Ольга Васильевна, я врач». Наследодатель на нее посмотрела так пристально и говорит, что да, она ее вспомнила. Дальше она позвала ФИО1 в комнату, чтобы произвести осмотр. ФИО1 уже очень тяжело передвигалась по квартире, буквально по стеночке. Они пришли в ее комнату. Выглядела наследодатель очень плохо, то есть у нее наступило резкое ухудшение состояния здоровья и наросли симптомы сердечной недостаточности, также на ногах были очень сильные отеки, была отдышка. Она спрашивает у наследодателя, как та себя чувствует, а та говорит, что чувствует себя хорошо. Она говорит ФИО1, ну как же хорошо, если у вас такие отеки, а та говорит, что да, ноги отекли. Дальше она сделала объективный осмотр: все признаки сердечной недостаточности у наследодателя были на лицо. Она стала спрашивать наследодателя, принимает ли та какие-либо таблетки, та пожимает плечами и говорит, что не знает. Она стала просить у ФИО1 ее медицинскую карту для того, чтобы сделать записи, а та говорит, что не знает, где находится карта. Они стали разыскивать медицинскую карту, с трудом нашли ее. Потом она стала спрашивать наследодателя, где ее старшая дочь, ведь именно она вызывала врача. Наследодатель стала говорить, что та куда-то ушла. Потом она спросила, пьет ли ФИО1 таблетки, которые ей назначались, а та говорит, что не помнит. После этого она осмотрела ФИО1 и стала делать записи в карточке. Потом пришла старшая дочь наследодателя Люба. Как она сказала, она бегала в магазин, искала наследодателю обувь, так как собственная обувь наследодателю не подходила из-за того, что очень сильно отекли ноги. Люба также сказала, что ищет наследодателю обувь для того, чтобы сводить ее в сберкассу. Она говорит Любе, что маме стало хуже, на что та говорит, что видит это сама. Она (свидетель) стала спрашивать Любу, дает ли она матери лекарства, которые прописаны, а она говорит, что ей некогда давать лекарства своей матери, так как она занята на работе и не знает как принимает эти лекарства мать. Она (свидетель) стала говорить Любе, что так не делается, что матери нужно давать лекарства регулярно, иначе у нее будет ухудшение. Она все опять подробно расписала, как лечить наследодателя, чем лечить и что давать. Люба пообещала, что будет стараться давать своей маме все лекарства. В скором времени в Тверь приезжает младшая дочь Светлана. Светлана к ней пришла и она объяснила Светлане, что с ее мамой стало хуже. Месяца еще не прошло после последнего посещения как Светлана приводит наследодателя к ней в поликлинику. Наследодателю стало лучше после того, как ей стали даваться регулярно лекарства, сошли отеки на ногах, но оценить свое состояние наследодатель не могла. Наследодатель никогда ни на что не жаловалась. Она (свидетель) видела, что ФИО1 чувствует себя плохо, но наследодатель все равно говорила, что у нее все хорошо. Сколько Светлана здесь смогла пробыть она наследодателя лечила, потом уехала. Как и когда в дальнейшем давались лекарства наследодателю, а также когда потом приезжала Светлана, она не знает. Но последний раз Светлана привела к ней наследодателя в 2014 году в июне месяце на очередной осмотр. Состояние на тот момент наследодателя было конечно не таким тяжелым, но оно было средней тяжести. Госпитализация не требовалась, просто амбулаторное лечение. Они поговорили опять о лечении, расписали его. Она порекомендовала Светлане показать наследодателя невропатологу, так как и со слов наследодателя и со слов Светланы у наследодателя плохая память, иногда кружится голова. Они ходили к невропатологу, там было назначено наследодателю лечение. Потом Светлана пожаловалась ей, что она беспокоится за маму, так как та стала не совсем адекватной, постоянно ходит за Светланой следом, постоянно чего-то боится, также боится оставаться одна, ходит по пятам. Она посоветовала Светлане сводить наследодателя к геронтологу — психиатру. Светлана сводила ее к этому врачу. Странности у наследодателя были всегда в небольшой степени, а последнее время усилились. Например, наследодатель приходит к ней на прием, а у нее какая-то странная улыбка, как будто она совсем не воспринимает свое заболевание серьезно. Ей постоянно приходилось внушать ФИО1, что у нее серьезное заболевание, что она должна серьезно относиться к своему здоровью, что она должна постоянно принимать лекарства. Раньше наследодатель очень активно отвечала на вопросы, а вот в последний и предпоследний осмотры в 2014 году наследодатель стала безучастной. Она часто молчала в ответ на вопросы, как будто не могла найти и подобрать подходящих слов для ответа, стала замкнутой, молчаливой. Ей приходилось подходить к наследодателю с разных сторон и наводящими вопросами выуживать информацию. Даже в последний осмотр на вопросы больше отвечала ее дочь Светлана, а сама наследодатель сидела, в основном молча. Наследодатель отвечала на вопросы логично, в пределах заданного вопроса. Иногда наследодатель отвечала на вопросы односложно, а иногда сидела молча, как будто потерянно, так как не могла сформулировать свой ответ на ее вопрос. Наследодатель, сидя на приеме в поликлинике, понимала где она находится. Она (свидетель) не склоняется к тому, что наследодатель была совсем невменяемой, но склоняется к тому, что наследодатель страдала старческим слабоумием, поэтому не могла отвечать на вопросы и молчала. Она считает, что психическое состояние наследодателя не соответствовало ее возрасту. Возрастное изменение сосудов головного мозга могло повлиять на психическое здоровье ФИО1 Карта наследодателя, в которой она (свидетель) делала записи, была старенькой. В медицинской карте наследодателя ею сделаны записи, в том числе от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ. Пометки «плохая память, церебросклероз ХНМК ??? ДЭП, плохо ориентируется в пространстве» в записи приема от ДД.ММ.ГГГГ выполнены ею. Пометки «плохая память, головокружение, церебросклероз, ДЭП ??? ХНМК» в записи приема от ДД.ММ.ГГГГ выполнены ее рукой. Дата ДД.ММ.ГГГГ в записи приема от ДД.ММ.ГГГГ и дописки в этой же записи сделаны ее рукой. Почему разными чернилами выполнены дописки и исправления и текст записей, она ответить не может. Она не может пояснить, когда именно были выполнены эти пометки. Она не может точно вспомнить, когда делала пометки, может быть, она посмотрела на предыдущую запись невролога с диагнозом и дописала диагноз в записях своего приема.
Допрошенная в судебном заседании свидетель ФИО5 показала, что знала наследодателя ФИО1, она являлась ее невесткой. Последний раз она видела ФИО1ДД.ММ.ГГГГ. В это время по звонку своей племянницы Беллавиной Л.Ф. она выехала в Тверь <,адрес>,. Беллавина Л.Ф. просила ее повлиять на Аполозову С.Ф., чтобы последняя ухаживала за наследодателем ФИО1, иначе Беллавина Л.Ф. отдаст наследодателя в дом престарелых. С наследодателем ФИО1 раньше она общалась каждые праздники по телефону. Они созванивались, узнавали как друг у друга дела, поздравляли с праздниками. Когда ДД.ММ.ГГГГ она приехала утром к ФИО1, то та ее не узнала. После того, как ее дочь Беллавина Л.Ф. объяснила ей кто она и сказала, что она — тетя Галя, ФИО1, никак не отреагировав, ушла в свою комнату. После того, как она переоделась с дороги, то опять пошла к ФИО1 и стала спрашивать, как она поживает, как себя чувствует, на что ФИО1 ей ничего не ответила и только все время молчала. Зайдя в комнату наследодателя, она увидела ее лекарства, также стала расспрашивать ФИО1, что ее беспокоит в плане здоровья, почему она не употребляет лекарства, на что она также ответила молчанием. В то время когда она была у ФИО1 в квартире, то видела, что ФИО1 передвигается по квартире по стеночке. Ее поездка была вызвана тем, что ДД.ММ.ГГГГ ей позвонила Беллавина Л.Ф. и сказала, что, так как Аполозова С.Ф. не едет в Тверь ухаживать за наследодателем, она сдает ФИО1 в дом престарелых и уезжает работать в Москву. До ее приезда в Тверь в июле 2014 года она видела ФИО1 на похоронах своего брата в 2003 году. То есть до приезда в 2014 году они не виделись с ФИО1 одиннадцать лет, но систематически на праздники всегда созванивались. В июле 2014 года ФИО1 не узнала ее, так как была не вменяемой. В Твери в июле 2014 года она пробыла три дня. В день приезда они вызвали такси и поехали на кладбище к брату на могилу, а могила брата находится в той деревне, где родилась ФИО1 Когда они начали сажать под руки ФИО1 в такси и говорить ей, что сейчас поедем на кладбище, ФИО1 также ни как не отреагировала и постоянно молчала. Приехав на кладбище, они посадили ее на скамью, где она также ни как не выразила своих эмоции, не сказав ни слова. В июле 2014 года ФИО1 в основном лежала, в туалет ходила изредка, в основном ей надевали памперсы. Кушать она ходила в кухню, только если ее позовут. Вот позовут, она приходит и садится за стол. Например, Люба выходит из кухни куда-нибудь, а она остается с ФИО1 в кухне. Она берет банку с кофе, высыпает ее в тарелку и начинает есть, потом она это все роняет. А потом через пятнадцать минут ФИО1 сама зачем-то уходит в свою комнату. Люба на нее закричит, куда ты пошла? А ФИО1 повернется молча и уйдет. В квартире ФИО1 эти три дня, что она находилась, был также Виктор Беллавин – ее племянник и дочь ФИО1 Любовь. ФИО1 со своими внуками вообще не общалась. Она вообще ни с кем не общалась. ФИО1 даже со своей дочерь Любой не общалась. Она (свидетель) Любу спрашивала, почему же ты не даешь таблетки своей матери ФИО1, не лечишь ее, а та говорит, что она не врач. Пусть приезжает Светлана и лечит ее. После кладбища они поехали в новый дом, построенный Любой вместо старого, но и там ФИО1 никак не отреагировала. Она говорит ей: Рая смотри, какой красивый дом. Раньше был маленький, а теперь какой большой, на что она также молчит и никак не реагирует. Одним словом — не вменяемый человек. Памперсы ФИО1 себе не просила поменять. Как подойдет кто-нибудь, так и поменяет. Питалась ФИО1 также не по времени, только если пойдет сама на кухню что-нибудь взять, тогда ее и покормят. Но ФИО1 никогда сама кушать не просила. За три дня, которые она была в 2014 году в Твери, с ФИО1 не общалась по причине ее молчания. ФИО1 была парализованным человеком. Даже когда перед ФИО1 ставили в тарелке еду, она и то половину проливала на пол. Она не могла себя обслужить, выразить свои мысли, поговорить, ничего не могла сказать, так как была больным человеком. Она воспринимала ФИО1 как психически больного человека. Перед тем как приехать в Тверь последний раз она по телефону разговаривала с ФИО1ДД.ММ.ГГГГ для того, чтобы поздравить ее с днем рождения. Она знала, что в то время та только выписалась из больницы, но не думала, что она в таком плохом состоянии. Она говорит Любе: пригласи Раю к телефону, я поздравлю ее с днем рождения, а Люба говорит, что она не может. Но потом она все таки упросила Любу дать ей телефон. Когда ФИО1 взяла телефон, она стала спрашивать ее, какой диагноз, что у нее болит, какие лекарства она пьет, а она ей отвечает: «пью, пью, сплю, да все болит». Больше она ничего не ответила. Она думает, что маловероятно, что ФИО1 понимала, с кем она разговаривала тогда по телефону.
Выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, изложенные выше показания свидетелей, исследовав материалы дела, суд полагает исковые требования не обоснованными и удовлетворению не подлежащими по следующим основаниям.
Судом установлено, что в ЕГРП зарегистрировано право общей долевой собственности на спорную квартиру <,адрес>, в следующем размере: Беллавина В.А. – 14 доля, Беллавина Ю.А. – 18 доля, Аполозовой С.Ф. – 12 доля, Беллавиной Л.Ф. – 18 доля <,данные изъяты>,.
Судом установлено, что спорная квартира <,адрес>, принадлежала на праве собственности ФИО1 на основании свидетельства о праве на наследство по закону № от ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>,, решения Пролетарского районного суда г. Твери от ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>,, договора приватизации от ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>,, свидетельства о праве на наследство по закону № от ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>,.
Судом установлено, что ДД.ММ.ГГГГ был заключен договор дарения 12 доли спорной квартиры между дарителем ФИО1 и одаряемой Беллавиной Л.Ф. <,данные изъяты>,.
Судом установлено, что ДД.ММ.ГГГГ был заключен договор дарения 14 доли спорной квартиры между дарителем Беллавиной Л.Ф. и одаряемым Беллавиным Ю.А. <,данные изъяты>,.
Судом установлено, что ДД.ММ.ГГГГ был заключен договор дарения 14 доли спорной квартиры между дарителем Беллавиной Л.Ф. и одаряемым Беллавиным В.А. <,данные изъяты>,.
Судом установлено, что ДД.ММ.ГГГГ был заключен договор дарения 18 доли спорной квартиры между дарителем Беллавиным Ю.А. и одаряемой Беллавиной Л.Ф. <,данные изъяты>,.
Судом установлено, что ДД.ММ.ГГГГ был заключен договор дарения 18 доли спорной квартиры между дарителем Беллавиной Л.Ф. и одаряемой Аполозовой С.Ф. <,данные изъяты>,.
Судом установлено, что ДД.ММ.ГГГГ был заключен договор дарения 18 доли спорной квартиры между дарителем Аполозовой С.Ф. и одаряемой Беллавиной Л.Ф. <,данные изъяты>,.
Из имеющейся в материалах дела копии свидетельства о смерти <,данные изъяты>, судом установлено, что ФИО1 скончалась ДД.ММ.ГГГГ.
Из исследованной в судебном заседании копии наследственного дела № год <,данные изъяты>, по факту наследования имущества ФИО1, умершей ДД.ММ.ГГГГ, судом установлено, что открывшееся после смерти ФИО1 наследство по завещанию было принято по правилу ч. 1 ст. 1153 ГК РФ, путем обращения в нотариальную контору с заявлением о принятии наследства и выдаче свидетельства о праве на наследство по завещанию, в установленный ст. 1154 ГК РФ срок наследником по завещанию – Аполозовой С.Ф., а открывшееся после смерти ФИО1 наследство по закону было принято по правилу ч. 1 ст. 1153 ГК РФ, путем обращения в нотариальную контору с заявлением о принятии наследства и выдаче свидетельства о праве на наследство, в установленный ст. 1154 ГК РФ срок наследником по закону первой очереди на обязательную долю дочерью наследодателя Белавиной Л.Ф., которая отказалась от наследства по всем основаниям <,данные изъяты>,.
Из имеющегося в материалах наследственного дела завещания <,данные изъяты>,, судом установлено, что ДД.ММ.ГГГГФИО1 завещала спорную квартиру <,адрес>, дочери Аполозовой С.Ф. Данное завещание не отменено и не изменено на дату смерти ФИО1<,данные изъяты>,.
Из данного наследственного дела судом также установлено, что Аполозова С.Ф. оформила свои наследственные права на имущество ФИО1 в виде 12 доли спорной квартиры, получив свидетельство о праве на наследство по завещанию № от ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>,.
В силу ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается в обоснование своих требований или возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. В силу ст. 59 ГПК РФ суд принимает только те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела. В силу ст. 60 ГПК РФ обстоятельства дела, которые по закону должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами.
Предъявляя заявленные исковые требования в части признания недействительным договора дарения 12 доли спорной квартиры, заключенного ДД.ММ.ГГГГ между дарителем ФИО1 и одаряемой Беллавиной Л.Ф. <,данные изъяты>,, истец Аполозова С.Ф. ссылалась на то, что на дату совершения данной сделки даритель ФИО1, являясь дееспособной, не была способна понимать значение своих действий и руководить ими, что подтверждается: приобщенной к материалам дела медицинской документацией ФИО1, объяснениями истца Аполозовой С.Ф., показаниями свидетелей ФИО5, ФИО7, заключением проведенной по делу первоначальной судебно-психиатрической экспертизы.
Суд отвергает данную позицию истца, а также перечисленные выше доказательства позиции истца, по следующим основаниям.
Согласно ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной, по иску этого гражданина, либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Предъявляя данные исковые требования о признании договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ недействительным по основанию, предусмотренному ст. 177 ГК РФ, доказывая то обстоятельство, что в момент заключения оспариваемой сделки ФИО1 не могла осознавать фактический характер своих действий, отдавать им отчет и руководить ими, истец ссылалась на факт наличия у ФИО1 в течение длительного времени, в том числе и в период заключения оспариваемой сделки ДД.ММ.ГГГГ, тяжелых хронических заболеваний, психического заболевания, лишившего ФИО1 способности осознавать фактический характер своих действий и руководить ими. Данная позиция истца подтверждается: показаниями свидетелей ФИО5, ФИО7, медицинской документацией наследодателя ФИО1, в соответствии с которой, у наследодателя при осмотре психиатром ДД.ММ.ГГГГ было диагностировано органическое заболевание головного мозга сосудистого генеза с выраженными изменениями личности (амбулаторная карта Тверского ОПНД в приложении к материалам данного дела).
Суд отвергает данные доводы истца и перечисленные выше доказательства позиции истца, по следующим основаниям.
Из ответа Тверского ОПНД на запрос суда за № от ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>, судом установлено, что ФИО1 под диспансерным наблюдением у психиатра не состояла. ДД.ММ.ГГГГ была осмотрена психиатром.
Определением суда от ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>, было частично удовлетворено ходатайство представителя ответчиков адвоката Кубышкина Д.А. о подложности имеющегося в деле доказательствам – амбулаторной карты на имя ФИО1 по правилу ст. 186 ГПК РФ, со ссылкой на заключение проведенной по делу судебной почерковедческой экспертизы <,данные изъяты>,, а именно: из числа доказательств по данному делу исключены записи (дописки) в подлинной амбулаторной карте на имя ФИО1, перечисленные в разделе «выводы», заключения проведенной по делу судебной почерковедческой экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>,, а именно следующие записи (дописки): в записи с датой 29Х13: дописки слева «SoI. Actovegin 5,0 SIm № 10 SoI. Mildsonatiy 5,0 SIm № 10», внизу «Ds. АСГМ ДЭП Ш ХНМ вегето-аст…Ш и кожн. сим-м.», запись с датой 29Х 13 следует считать датой 5УП 13, в записи с датой 3У1 14 дописки «плохую память», «церебросклероз ХНМК Ш ДЭП», запись с датой 3У1 14 следует считать датой 1У1 14, в записи с датой 24 У1 14 дописки «плохую память, головокружения», «церебросклероз ХНМК Ш ДЭП», на второй странице первоначальную цифру «2» считать цифрой «1», запись на третьей странице « Tab. Phenotropil 1 тб утром месяц Tab. Русс… 1 тб 3 рд месяц».
Согласно заключению первоначальной посмертной судебной психиатрической экспертизы <,данные изъяты>, комиссия пришла к выводу о том, что ФИО1 при жизни, в том числе в период, интересующий суд, а именно на момент заключения договора дарения ДД.ММ.ГГГГ страдала хроническим психическим расстройством в виде органического заболевания головного мозга сосудистого (атеросклеротического) генеза с выраженными психическими расстройствами (F 06.11 по МКБ). Об этом свидетельствуют данные медицинской документации, анамнестические сведения о наличии у подэкспертной на протяжении последних лет гипертонической болезни, артериальной гипертензии, атеросклероза сосудов головного мозга, дисциркуляторной энцефалопатии, что обусловило появление к октябрю 2013 года (запись невропатолога от ДД.ММ.ГГГГ) признаков выраженной органической церебростенической симптоматики, замедленность и конкретность мышления, истощаемость психических процессов, пониженные адаптивные возможности, склонность к настороженности, замкнутости. Заболевание нашло свое отражение во внешних формах поведения ФИО1 в виде снижения адаптивных возможностей. Согласно представленной медицинской документации при осмотре врачом невропатологом от ДД.ММ.ГГГГФИО1 уже выявляла снижение памяти с явлениями дезориентировки. Также согласно представленной амбулаторной карте из ОПНД г. Твери ФИО1ДД.ММ.ГГГГ была осмотрена по направлению терапевта врачом-психиатром. При осмотре выявляла: дезориентированность в дате и месте, мышление тугоподвижное, отсутствие критики. Врачом психиатром был поставлен диагноз: «Органическое заболевание головного мозга сосудистого генеза с выраженным изменением личности». Вышеуказанные психические расстройства являются прогностически неблагоприятными и свидетельствуют о затяжном характере заболевания, что позволяет сделать заключение о наличии психических расстройств в течение длительного времени, предшествующего осмотру врачей, в том числе и в период ДД.ММ.ГГГГ. Данное заключение согласуется и с показаниями истицы об ухудшении в психическом состоянии ФИО1 с конца 2013 года, показаниями врача-терапевта, наблюдавшей ее. Особенностью течения заболевания у ФИО1 являлось сохранение отдельных внешних форм поведения в простых, не требующих сложного анализа и критики к поступкам ситуациях, и выработанные в течение жизни простейшие навыки самообслуживания. Этими, характерными для течения органического поражения сосудов головного мозга, особенностями течения заболевания, возможно, объясняется то обстоятельство, что ответчики не отмечали психических отклонений у ФИО1, либо относили ее действия и поступки к «возрастным» изменениям. К моменту совершения сделки стойкие психические расстройства достигали степени слабоумия, поэтому ФИО1 при жизни, а именно на момент заключения договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ, не могла понимать значение своих действий и руководить ими <,данные изъяты>,.
Однако суд отвергает выводы данного экспертного заключения как доказательства, подтверждающего наличие у ФИО1 психического расстройства в форме органического заболевания головного мозга сосудистого (атеросклеротического) генеза с выраженными психическими расстройствами (F 06.11 по МКБ), лишившего ее способности понимать значение своих действий и руководить ими при заключения договора дарения 12 доли спорной квартиры от ДД.ММ.ГГГГ, по следующим основаниям.
Данное экспертное заключение проведено экспертами государственного экспертного учреждения — Отделения амбулаторных судебно-психиатрических экспертизы ГБУЗ «Областной клинический психоневрологический диспансер».
Из текста данного экспертного заключения <,данные изъяты>, видно, что данное заключение не соответствует требованиям ст. 25 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ», поскольку в нем фактически отсутствует исследовательская часть, вместо которой, приведено подробное изложение представленных на экспертизу материалов дела, а именно: фактически переписано определение суда от ДД.ММ.ГГГГ о назначении по данному делу посмертной амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы, посредством изложения объяснений лиц, участвующих в деле, и показаний свидетелей.
Кроме того, экспертной комиссией сделан вывод о том, что ФИО1 при жизни, в том числе в период, интересующий суд, на момент заключения договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ, страдала хроническим психическим расстройством в виде органического заболевания головного мозга сосудистого (атеросклеротического) генеза с выраженными психическими расстройствами, о чем свидетельствуют данные медицинской документации, анамнестические сведения о наличии у подэкспертной на протяжении последних лет жизни гипертонической болезни, артериальной гипертензии, атеросклероза сосудов головного мозга, дисциркуляторной энцефалопатии, что обусловило появление к октябрю 2013 года (запись невропатолога ДД.ММ.ГГГГ) признаков выраженной органической церебростенической симптоматики, замедленность и конкретность мышления, истощаемость психических процессов, пониженные адаптивные возможности, склонность к настороженности, замкнутости. В заключении экспертной комиссии указано, что данный вывод сделан на основе данных медицинской документации ФИО1, однако в тексте экспертного заключения имеется ссылка только на одну запись невропатолога от ДД.ММ.ГГГГ, а также запись психиатра от ДД.ММ.ГГГГ, которая была сделана при обследовании ФИО1 по инициативе истца Аполозовой С.Ф. через три недели после совершения оспариваемой сделки и незадолго до смерти ДД.ММ.ГГГГ. При этом как пояснила сама Аполозова С.Ф. в судебном заседании, она привела свою мать ФИО1 к психиатру с целью сбора доказательств, необходимых для предъявления в суд данного иска.
При этом со ссылкой на запись невропатолога от ДД.ММ.ГГГГ эксперты пришли к выводу о наличии у ФИО1 признаков выраженной органической церебростенической симптоматики, замедленность и конкретность мышления, истощаемость психических процессов, пониженные адаптивные возможности, склонность к настороженности, замкнутости. Однако в консультации невролога от ДД.ММ.ГГГГ (запись в амбулаторной карте от ДД.ММ.ГГГГ в связи «с нарушением памяти и явлениями дезориентировки» (приложена к делу) какое-либо описание психического статуса и психических нарушений у ФИО1 отсутствует, в связи с чем, ссылка экспертов на данные такого осмотра не убедительна и голословна.
Кроме того, краткость, неразвернутость клинического описания психического состояния ФИО1 во время смотра врачом психиатром ОПНД г. Твери от ДД.ММ.ГГГГ также не позволяет сделать определенных и убедительных выводов о глубине имевшихся на тот момент психических нарушений, их вероятном динамическом, то есть преходящем характере, и, соответственно, не позволяет в полной мере использовать эти медицинские данные для ретроспективной оценки психического состояния ФИО1 в юридически значимый период.
Таким образом, суд соглашается с позицией ответчиков и их представителя адвоката Кубышкина Д.А. о том, что экспертами в тексте данного экспертного заключения не отражено проведенное исследование медицинской документации ФИО1, а лишь имеется общая ссылка на такую документацию, что ставит под сомнение полноту и обоснованность проведенного экспертного исследования. Кроме того, в тексте данного экспертного заключения также не указано, на какой конкретно момент (заключения сделки или иной временной период) ФИО1 страдала указанным хроническим психическим расстройством и когда такое расстройство возникло.
Суд соглашается с доводами ответчиков и их представителя адвоката Кубышкина Д.А. о том, что при производстве первоначальной судебно-психиатрической экспертизы экспертами не отражены в тексте экспертного заключения и не оценены имеющиеся в деле доказательства, лично заполненные и подписанные дарителем ФИО1: расписка в получении документов на государственную регистрацию <,данные изъяты>,, заявление от ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>,, заявление от ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>,, заявление от ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>,, а также доверенность, выданная ФИО1ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>,, на распоряжение денежными средствами по вкладу отделении Сбербанка РФ,
По приведенным выше основаниям суд отвергает выводы данного экспертного заключения как доказательства, подтверждающего наличие у ФИО1 психического расстройства в форме органического заболевания головного мозга сосудистого (атеросклеротического) генеза с выраженными психическими расстройствами (F 06.11 по МКБ), лишившего ее способности понимать значение своих действий и руководить ими при заключении договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ.
Из заключения проведенной по делу повторной комиссионной судебно-психиатрической экспертизы <,данные изъяты>, судом установлено, что ФИО1 1926 года рождения в юридически значимый период ДД.ММ.ГГГГ при заключении ею договора дарения, обнаруживала признаки «психического расстройства обусловленного повреждением и дисфункцией головного мозга сосудистого генеза (церебросклероз), неуточненное (F 06.9 по МКБ-10). Критерии данного психического расстройства, согласно медицинской документации впервые определяются в 2011 году при лечении инфаркта миокарда. Имевшиеся у ФИО1 в юридически значимый период ДД.ММ.ГГГГ нарушения памяти (мнестические расстройства), астенические нарушения, понимание происходящих событий (критические способности) с большей степенью вероятности не достигали степени (глубины), позволяющей оценивать их как деменцию. Однако, учитывая отсутствие документальных медицинских данных о ее психическом состоянии в период, приближенный к юридически значимому ДД.ММ.ГГГГ, отсутствие объективных свидетельств о поведении ФИО1 непосредственно в период заключения сделки ДД.ММ.ГГГГ, противоречащие друг другу показания свидетелей, не позволяющие сделать определенное заключение о глубине имевшихся у нее психических изменений, а также особенности течения указанного выше заболевания у подэкспертной с периодическими ухудшениями состояния (усиления мнестических нарушений с элементами дезориентировки), комиссия приходит к заключению, что по представленным в ее распоряжение объективным данным ответить на вопрос о способности ФИО1 осознавать фактический характер своих действий, давать отчет своим действиям и руководить ими ДД.ММ.ГГГГ при заключении договора дарения с одаряемой Белавиной Л.Ф. не представляется возможным.
Из заключения проведенной по делу повторной комиссионной судебно-психиатрической экспертизы <,данные изъяты>, судом также установлено, что первоначальная судебно-психиатрическая экспертиза № от ДД.ММ.ГГГГ пришла к другим выводам в связи с тем, что эксперты не учли динамический характер изменения психического состояния подэкспертной в зависимости от соматического состояния (общего утомления, колебания артериального давления и т.п.). Такие динамические изменения психического состояния являются характерным признаком для всей группы заболеваний под шифром F 06 (психического расстройства обусловленного повреждением и дисфункцией головного мозга).
Оценивая заключение проведенной по делу повторной комиссионной судебно-психиатрической экспертизы <,данные изъяты>,, как доказательство, подтверждающее способность ФИО1 на дату заключения оспариваемой сделки ДД.ММ.ГГГГ осознавать фактический характер своих действий и руководить ими, а также как доказательство, оспаривающее заключение проведенной по делу первоначальной посмертной судебно-психиатрической экспертизы, суд соглашается с выводами экспертов, поскольку они являются последовательными и логичными, основываются на данных медицинской документации, свидетельских показаниях и материалах дела, сделаны компетентными специалистами, с соблюдением установленного законом процессуального порядка, в связи с чем, не доверять выводам экспертной комиссии у суда оснований не имеется. Кроме того, в ходе судебного следствия истец и ее представители не привели каких-либо убедительных доводов, оспаривающих выводы экспертов, а также не представили доказательств, опровергающих данное экспертное заключение.
Как установлено судом, заключение проведенной по делу повторной комиссионной судебно-психиатрической экспертизы <,данные изъяты>, содержит сведения о проведенных экспертных исследованиях, их обоснованиях данными медицинской документации и материалами дела, которые изучены всесторонне и в полном объеме, соответствует требованиям ст. ст. 83-87 ГПК РФ, не оспорено сторонами, в связи с чем, данное заключение принимается судом как доказательство, подтверждающее способность ФИО1 отдавать отчет своим действиям и руководить ими во время совершения оспариваемой сделки ДД.ММ.ГГГГ.
Суд соглашается с позицией ответчиков и их представителя адвоката Кубышкина Д.А. о психической полноценности ФИО1 и ее способности отдавать отчет своим действиям и руководить ими во время заключения оспариваемой сделки, основываясь на данных медицинской документации ФИО1, выводах указанного выше заключения повторной комиссионной судебно-психиатрической экспертизы, объяснениях ответчиков Белавина Ю.А., Белавина В.А., показаниях свидетелей ФИО3, ФИО6, показавших суду об отсутствии у них оснований сомневаться в психической полноценности ФИО1 и ведении ею образа жизни, соответствующего человеку престарелого возраста, которые являются последовательными и логичными, согласуются друг с другом, а также с данными медицинской документации о состоянии здоровья ФИО1, даны лицами, не заинтересованными в исходе спора, в связи с чем, не доверять показаниям данных свидетелей у суда оснований не имеется.
Кроме того, суд доверяет показаниям данных свидетелей, поскольку они в течение длительного периода времени, максимально приближенного к дате заключения оспариваемой сделки ДД.ММ.ГГГГ, имели регулярные тесные контакты с ФИО1, в связи с чем, дали достоверные показания о ее психическом состоянии на дату составления оспариваемой сделки.
Из показаний данных свидетелей судом установлено, что ФИО1, в период, совпадающий с датой заключения оспариваемой сделки, вела нормальный, адекватный образ жизни, соответствующий престарелому человеку ее возраста, правильно ориентировалась в окружающей обстановке, в том числе правильно оценивала сложившуюся ситуацию в своей жизни, осознавала ценность имущества и денег, самостоятельно распоряжалась своими доходами, а также своим имуществом.
Делая вывод о способности ФИО1 на дату составления оспариваемой сделки осознавать фактический характер своих действий, давать отчет своим действиям и руководить ими, суд принимает во внимание то обстоятельство, что ФИО1 в период, максимально приближенный к дате совершения оспариваемого договора дарения ДД.ММ.ГГГГ, а также в день совершения данной сделки лично совершала юридически значимые действия, которые требовали проверки ее дееспособности в организациях и государственных учреждениях, где ею совершались такие юридически значимые действия. Так ДД.ММ.ГГГГФИО1 в Управлении Росреестра по Тверской области лично оформила и подписала заявление о регистрации своего права общей долевой собственности на спорную квартиру и договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>,.
При этом суд соглашается с доводами ответчиков о том, что при сдаче указанных выше документов в регистрирующий орган для регистрации права и сделки, сотрудниками Управления Росреестра по Тверской области выяснялась действительность волеизъявления ФИО1 и проводилась проверка дееспособности ФИО1 при заключении оспариваемой сделки, в ходе которой, от ФИО1 не истребовались дополнительные документы о ее психическом состоянии. В указанных выше документах даритель ФИО1 неоднократно писала свое имя, фамилию, отчество, также не однократно ставила свою подпись. Имя, фамилия, отчество и подпись выполнены аккуратным, разборчивым почерком, что свидетельствует о том, что ФИО1 осознано это делала. Также даритель ФИО1 лично заполняла заявление и целый пакет документов, а также неоднократно подписывала их, что свидетельствует об ее адекватном, нормальном психическом состоянии, способности осознанно руководить своими действиями.
Как доказательство, подтверждающее способность ФИО1 на дату совершения оспариваемой сделки ДД.ММ.ГГГГ отдавать отчет своим действиям им руководить ими, суд оценивает факт выдачи ФИО1 доверенности на имя своей дочери Беллавиной Л.Ф. по распоряжению денежными средствами на принадлежавшем ей вкладе в учреждении Сбербанка РФ, что имело место вскоре после совершения оспариваемой сделки ДД.ММ.ГГГГ<,данные изъяты>,, где сотрудниками банка также проверялись действительность волеизъявления и дееспособность ФИО1, после чего была удостоверена данная доверенность.
Также ДД.ММ.ГГГГФИО1 лично получила зарегистрированный договор дарения от ДД.ММ.ГГГГ и регистрационные свидетельства к нему, четко расписавшись в получении таких документов в необходимых документах в Управлении Росреестра по Тверской области <,данные изъяты>,, а в день смерти ДД.ММ.ГГГГФИО1 лично оформила и подписала заявление о выдаче свидетельства о государственной регистрации права общей долевой собственности <,данные изъяты>,.
Таким образом, в июле 2014 года ФИО1 осознанно и последовательно совершает юридически значимые действия, необходимые для распоряжения своим имуществом, что доказывает то обстоятельство, что она осознавала ценность своего имущества, принадлежность ей данного имущества на праве собственности, а также возможность распоряжения таким имуществом при жизни.
К показаниям свидетеля со стороны истца ФИО5, показавшей о наличии у ФИО1 психических отклонений при ее поведении в быту, общении с родственниками, суд относится критически, так как свидетель ФИО5 длительное время лично не общалась с ФИО1, поддерживала с ней контакты только по телефону, в связи с чем, тот факт, что ФИО1 сразу не узнала ее, когда ФИО5 приехала в г. Тверь с визитом к своим родственникам не доказывает наличие у ФИО1 психического заболевания, лишившего ее возможности осознавать характер своих действий и руководить ими при совершении договора дарения ДД.ММ.ГГГГ. Показания ФИО5 о неадекватном поведении ФИО1 в быту суд расценивает критически, так как ФИО5 лично общалась с ФИО1 в течение короткого времени. Показания свидетеля ФИО5 опровергаются показаниями свидетелей со стороны ответчика ФИО3, ФИО6, длительное время тесно общавшихся с ФИО1, показавших суду об отсутствии у них оснований сомневаться в психической полноценности ФИО1 и ведении ею образа жизни, соответствующего человеку престарелого возраста, которые являются последовательными и логичными, согласуются друг с другом, а также с данными медицинской документации о состоянии здоровья ФИО1, даны лицами, не заинтересованными в исходе спора, в связи с чем, не доверять показаниям данных свидетелей у суда оснований не имеется.
Показания свидетеля ФИО7, показавшей суду о наличии у ФИО1, по ее мнению, старческого слабоумия (деменции) суд также расценивает критически, поскольку как установлено судом из показаний данного свидетеля она, являясь врачом-терапевтом, а не врачом психиатром, не может диагностировать наличие у ФИО1 психического заболевания, лишившего ее возможности осознавать фактический характер своих действий и руководить ими на дату совершения оспариваемой сделки. Кроме того, суд критически относится к показаниям данного свидетеля, поскольку в ходе проведения по данному делу судебной почерковедческой экспертизы были установлены дописки и исправления в подлинной медицинской амбулаторной карте на имя ФИО1, ведение которой в силу своих должностных обязанностей осуществляла ФИО7
Также критически суд расценивает объяснения истца Аполозовой С.Ф., поскольку данные объяснения даны в целях достижения для себя в данном процессе наиболее благоприятного результата. Кроме того, объяснения истца Аполозовой С.Ф. опровергаются данными медицинской документации ФИО1, заключением проведенной по делу повторной комиссионной судебно-психиатрической экспертизы, объяснениями ответчиков Белавина Ю.А., Белавина В.А., показаниями свидетелей ФИО3, ФИО6
Анализируя приведенные выше доказательства, суд соглашается с выводами заключения проведенной по делу повторной комиссионной судебно-психиатрической экспертизы о том, что истцом Аполозовой Р.Ф. не представлено доказательств, в том числе каких-либо объективных документальных медицинских данных, о психическом состоянии, психических нарушениях у ФИО1 в юридически значимый период ДД.ММ.ГГГГ. При этом, анализируя приведенные выше доказательства со стороны ответчиков, суд приходит к выводу о том, что в период, предшествующий дате заключения оспариваемого договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ, выраженные интеллектуально-мнестические нарушения (деменция) у ФИО1 отсутствовали, у нее было понимание происходивших событий, а вялость, пассивность были обусловлены астеническими нарушениями вследствие хронического нарушения мозгового кровообращения и носили динамический, то есть непостоянный характер.
При этом краткость, неразвернутость клинического описания психического состояния ФИО1 во время осмотра врачом психиатром ОПНД ДД.ММ.ГГГГ не позволяет сделать определенных и убедительных выводов о глубине имевшихся на тот момент психических нарушений, их вероятном динамическом, то есть преходящем характере, и, соответственно, не позволяет в полной мере использовать эти медицинские данные для ретроспективной оценки психического состояния ФИО1 в юридически значимый период.
Таким образом, суд соглашается с выводами заключения проведенной по делу повторной комиссионной судебно-психиатрической экспертизы о том, что клиническая картина психических нарушений, наблюдавшихся у ФИО1, начиная с 2013 года, характеризуется наличием психоорганической симптоматики в виде астенических проявлений (вялость, пассивность, заторможенность), когнетивных нарушений (снижение памяти), с элементами частичной дезориентировки, которая носила непостоянный (динамический) характер, так как ФИО1 в течение 2014 года была способна (до выдачи доверенности ДД.ММ.ГГГГ) на получение и распоряжение пенсией, была контактна, логично и последовательно, хотя и односложно, отвечала на вопросы при оказании ей медицинской помощи, могла себя обслуживать, в том числе и распоряжаться деньгами. Указанная психоорганическая симптоматика в целом укладывается в клиническую картину психического расстройства обусловленного повреждением и дисфункцией головного мозга сосудистого генеза (церебросклероз), неуточненное (F 06.9 по МКБ-10).
Однако, учитывая отсутствие документальных медицинских данных о психическом состоянии ФИО1 в период, приближенный к юридически значимому ДД.ММ.ГГГГ, имевшиеся у ФИО1 в юридически значимый период ДД.ММ.ГГГГ нарушения памяти (мнестические расстройства), астенические нарушения, понимание происходящих событий (критические способности) с большей степенью вероятности не достигали степени (глубины), позволяющей оценивать их как деменцию.
Таким образом, истцом Аполозовой С.Ф. не представлено достаточных доказательств, подтверждающих неспособность ФИО1 на дату заключения оспариваемого договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ осознавать фактических характер своих действий, давать отчет своим действиям и руководить ими, в связи с чем, отсутствуют основания для признания договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ недействительным по правилу ст. 177 ГК РФ.
Поскольку судом отказано в удовлетворении заявленных исковых требований в части признания недействительным договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ, также не обоснованными и не подлежащими удовлетворению суд полагает заявленные исковые требования в части признания недействительными всех последующих сделок по переходу права общей долевой собственности на спорную квартиру, а также в части включения в состав наследственной массы ФИО1 12 доли спорной квартиры.
В силу ст. 98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных ч. 2 ст. 96 ГПК РФ. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в настоящей статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.
В силу ч. 1 ст. 88 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела, к которым в силу ст. 94 ГПК РФ относятся суммы, подлежащие выплате экспертам, а также другие признанные судом необходимыми расходы.
Поскольку истцу Аполозовой С.Ф. отказано в удовлетворении заявленных исковых требований в полном объеме, на основании ст. 98 ГПК РФ взысканию с нее в пользу Беллавина В.А. подлежат понесенные им расходы по производству по делу судебной почерковедческой экспертизы в сумме 20 250 рублей <,данные изъяты>,, а также взысканию с Аполозовой С.Ф. в пользу Беллавина Ю.А. подлежат понесенные им расходы по производству по делу повторной судебно-психиатрической экспертизы в сумме 20 200 рублей <,данные изъяты>,.
В связи с изложенным выше, руководствуясь ст. ст. 194-198 ГПК РФ, суд
Р Е Ш И Л:
Отказать в удовлетворении исковых требований Аполозовой С.Ф. о признании недействительными договоров дарения квартиры <,адрес>,: 12 доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ между дарителем ФИО1 и одаряемой Беллавиной Л.Ф., от ДД.ММ.ГГГГ 14 доли квартиры между дарителем Беллавиной Л.Ф. и одаряемым Беллавиным Ю. А., от ДД.ММ.ГГГГ 14 доли квартиры между дарителем Беллавиной Л.Ф. и одаряемым Беллавиным В. А., от ДД.ММ.ГГГГ 18 доли квартиры между дарителем Беллавиным Ю. А. и Беллавиной Л.Ф., от ДД.ММ.ГГГГ 18 доли квартиры между дарителем Беллавиной Л.Ф. и одаряемой Аполозовой С.Ф., от ДД.ММ.ГГГГ 18 доли квартиры между дарителем Аполозовой С.Ф. и одаряемой Беллавиной Л.Ф..
Отказать в удовлетворении исковых требований Аполозовой С.Ф. о применении последствий недействительности указанных выше сделок в виде включения 12 (одной второй) доли квартиры <,адрес>, в состав наследственной массы ФИО1, умершей ДД.ММ.ГГГГ.
Взыскать с Аполозовой С.Ф. в пользу Беллавина В. А. в счет возмещения понесенных расходов по производству по делу судебной почерковедческой экспертизы 20 250 (двадцать тысяч двести пятьдесят) рублей.
Взыскать с Аполозовой С.Ф. в пользу Беллавина Ю.А. в счет возмещения понесенных расходов по производству по делу повторной судебно-психиатрической экспертизы 20 200 (двадцать тысяч двести) рублей.
Решение в окончательной форме принято 30 марта 2016 года.
Данное решение может быть обжаловано в апелляционную инстанцию Тверского областного суда с подачей апелляционной жалобы через Пролетарский районный суд г. Твери в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.
Судья Леонтьева Н.В.