дело № 2- 2/2017
РЕШЕНИЕ
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
с.Октябрьское 20 июля 2017 года
Пригородный районный суд РСО-Алания в составе:
председательствующего — судьи Таймазова В.Н.,
при секретаре Тедеевой Л.Г.,
с участием:
— истца ФИО7 и его представителя ФИО13, уполномоченная на совершение процессуальных действий на основании нотариальной доверенности № от ДД.ММ.ГГГГ,
— представителей ответчика ФИО11ФИО17 и ФИО18,, уполномоченных на совершение процессуальных действий на основании нотариальных доверенностей № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ,
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО6, ФИО7 и ФИО2 к ФИО8 о включении доли в имуществе в состав наследства, признании права собственности на доли в наследственном имуществе, признании завещания недействительным, а также по иску ФИО8 к ФИО7 о признании права собственности на жилой дом и земельный участок в порядке наследования по завещанию, с привлечением в качестве третьих лиц Администрацию местного самоуправления Архонского сельского поселения <,адрес>, РСО-Алания, нотариуса Пригородного нотариального округа ФИО27 и нотариуса Геленджикского нотариального округа ФИО12,
установил:
ФИО6, ФИО7 и ФИО2 обратились в Пригородный районный суд РСО-Алания с иском к ФИО8, в котором содержаться исковые требования (с учетом уточнения иска) о включении в состав наследства, открывшегося со смертью ФИО4, умершего ДД.ММ.ГГГГ, являвшегося супругом ФИО6 и отцом ФИО7 и ФИО2, 1/2 долю в праве на жилой дом, расположенный по адресу: РСО-Алания, <,адрес>,, признании права собственности за каждым из истцов по 1/8 доле указанного жилого дома.
В обоснование заявленных требований указано, что наследодателю ФИО4 указанная доля жилого дома принадлежала в силу фактического принятия наследства, открывшегося со смертью его отца ФИО19, умершего ДД.ММ.ГГГГ, наряду с матерью ФИО5, являющейся супругой ФИО19, которая также фактически приняла наследство в виде ? доли указанного жилого дома. Истцы являются наследниками ФИО4 и фактически приняли в порядке наследования принадлежащее ему имущество, в том числе ? долю спорного жилого дома, в силу вступления во владение указанным домом. Однако, в оформлении прав на наследственное имущество нотариусом истцам было отказано в силу отсутствия доказательств, подтверждающих принадлежность наследодателю наследственного имущества, в частности, в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним сведения о правах на спорный жилой дом отсутствуют.
В ходе производства дела истец ФИО7 дополнил свои исковые требования к ФИО8, о чем подал соответствующее письменное заявление, в котором содержится требование о признании недействительным завещания от ДД.ММ.ГГГГ, составленного от имени его бабушки ФИО5, умершей ДД.ММ.ГГГГ, подписанного ФИО3, удостоверенного нотариусом Геленджикского нотариального округа ФИО12, содержащего распоряжение всем своим имуществом в пользу дочери ФИО8. В обоснование искового требования указывается, что он и его сестра ФИО2 являются наследниками ФИО5 по праву представления, поскольку их отец ФИО4, являвшийся наследником первой очереди, умер раньше наследодателя. Полагает, что указанное завещание нарушает его право наследования спорного дома и является недействительным, поскольку ФИО5 на момент подписания завещания была неспособна понимать значение своих действий и руководить ими. Другим основанием недействительности завещания указывается нарушение правил подписания завещания не самим наследодателем, а рукоприкладчиком, поскольку отсутствуют доказательства, подтверждающие наличие тяжелой болезни у наследодателя. Между тем, в самом завещании имеется указание лишь о наличии болезни у наследодателя, что в соответствии со ст.1125 Гражданского кодекса РФ не является основанием для привлечения к подписанию завещания рукоприкладчика, следовательно, нарушены правила о письменной форме завещания, что в соответствии со ст.1124 ГК РФ влечет недействительность завещания.
ФИО8 обратилась в суд с исковым заявлением к ФИО7 о признании права собственности на жилой дом и земельный участок с кадастровым номером № площадью <,данные изъяты>, кв.м., расположенные по адресу: РФ, РСО-Алания, <,адрес>,, возникшего в силу принятия наследства, открывшегося со смертью матери ФИО5, наступившей ДД.ММ.ГГГГ, на основании завещания. В обоснование иска указано, что спорное имущество принадлежало наследодателю, поскольку было приобретено на основании акта от ДД.ММ.ГГГГ в период брака с ФИО19, заключенным в 1945 году. После смерти супруга, наступившей ДД.ММ.ГГГГ, ФИО5 владела, пользовалась и распоряжалась указанным имуществом до 2014 года, когда по состоянию здоровья переехала к дочери ФИО8 по месту жительства последней в <,адрес>,, где проживала до самой смерти. При жизни ФИО5 составила завещание от ДД.ММ.ГГГГ, удостоверенное нотариусом Геленджикского нотариального округа ФИО12, в соответствии с которым она завещала все свое имущество дочери ФИО8. Право наследодателя на наследственное недвижимое имущество в ЕГРП не зарегистрировано. Вместе с тем, ФИО8 не представилось возможным оформить право собственности на наследственное имущество ввиду того, что ответчик ФИО7, являющийся наследником первой очереди в порядке наследственной трансмиссии, препятствует оформлению технической документации на наследственное имущество, необходимой для представления нотариусу, оформляющему наследство, наряду с поданным заявлением о принятии наследства по завещанию.
В судебном заседании представитель истца ФИО7ФИО13, поддержала исковые требования в полном объеме, иск ФИО14 не признала, пояснив, что из медицинской документации, очевидно, что наследодатель ФИО5 при жизни на время составления оспариваемого завещания страдала заболеваниями со следующими диагнозами: хроническая ишемическая болезнь сердца, атеросклероз кардиососудов, старческое дряхление, в связи с чем не понимала значение своих действий и не могла руководить ими при составлении завещания, составленного от ее имени и подписанное ФИО15, удостоверенное нотариусом Геленджикского нотариального округа ФИО16 от ДД.ММ.ГГГГ. Заключение повторной судебной психолого-психиатрической экспертизы о том, что наследодатель ФИО5 понимала значение своих действий и могла руководить ими при составлении оспариваемого завещания является недостоверным и необъективным, противоречащим сведениям медицинской документации и показаниям свидетелей. Кроме того, завещание является недействительным ввиду нарушения порядка его составления.
В судебном заседании истец ФИО7 поддержал свой иск в полном объеме, иск ФИО8 не признал, в своих объяснениях указал обстоятельства и доводы, изложенные в исковом заявлении и в объяснениях его представителя.
Представитель ответчика ФИО8ФИО17 в судебном заседании поддержал иск ФИО8 в полном объеме, иск ФИО7, Р.М. и ФИО2 не признал, пояснив, что заключением повторной судебной психолого-психиатрической экспертизы опровергнуты доводы ФИО7 о том, что наследодатель ФИО5 не понимала значение своих действий и не могла руководить ими при составлении оспариваемого завещания. Кроме того, не имеется оснований для признания факта принятия ФИО4 наследства, открывшего со смертью его отца ФИО19 (супруг ФИО5), наступившей ДД.ММ.ГГГГ, поскольку он не вступил во владение и пользование спорным домом в течении шестимесячного срока для принятия наследства.
ФИО18, представляющий интересы ответчика ФИО8, в судебном заседании также поддержал иск ФИО8 в полном объеме, иск ФИО7, Р.М. и ФИО2 не признал, пояснив, что после смерти ФИО19, наступившей ДД.ММ.ГГГГ, он приехал в спорный дом на девятый день одновременно с его сыном ФИО4, который проживал в России. Потом ФИО4 уехал обратно и приехал на постоянное место жительства в родительский дом весной 1980 года вместе с женой детьми.
8 (812) 467-95-35 (Санкт-Петербург и ЛО)
8 (800) 302-76-91 (Регионы РФ)
Представитель третьего лица Администрации местного самоуправления Архонского сельского поселения РСО-Алания, истцы ФИО6, ФИО2, ответчица ФИО8, извещенные о времени и месте судебного разбирательства, по вызову суда в судебное заседание не явились, о причинах неявки не сообщили, что не препятствует рассмотрению данного дела в их отсутствие.
Выслушав объяснения сторон, исследовав материалы дела, суд приходит к следующим выводам.
Согласно ст. 1113 ГК Российской Федерации наследство открывается со смертью гражданина.
Согласно ст. 1112 ГК РФ в состав наследственного имущества входят принадлежащие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности. Конституция РФ ч.4 ст.35 гарантирует право на наследование.
В соответствии со ст.35 Конституции Российской Федерации право наследования гарантируется.
В случае смерти гражданина право собственности на принадлежавшее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом.
Как следует из материалов дела, ФИО4, являвшийся супругом ФИО6 и отцом ФИО7 и ФИО2, умер ДД.ММ.ГГГГ,
Сведения о зарегистрированных в ЕГРП правах на спорный жилой дом, расположенный по адресу: РСО-Алания, <,адрес>,, отсутствуют.
Вместе с тем, указанный жилой дом был приобретен ФИО19, являющимся отцом ФИО4 и ФИО20 (ныне – ФИО8) у ФИО28 по договору купли-продажи, о чем сторонами договора был подписан акт от ДД.ММ.ГГГГ (т.1 л.д.100), следовательно, на указанный дом не распространялся правовой режим колхозного двора.
На время приобретения указанного жилого дома ФИО19 находился в браке с ФИО5, заключенного, согласно свидетельству о браке №, ДД.ММ.ГГГГ.
В соответствии со ст. 10 Постановления ВЦИК от ДД.ММ.ГГГГ О введении в действие Кодекса законов о браке, семье и опеке, действовавшего на время приобретения спорного жилого дома (утратил силу в связи с изданием Указа Президиума ВС РСФСР от ДД.ММ.ГГГГ), имущество, нажитое супругами в течение брака, считается общим имуществом супругов.
Следовательно, в силу указанного положения закона спорный жилой дом являлся общей совместной собственностью супругов ФИО19 и ФИО5
Согласно свидетельству о смерти (т.1 л.д.96), ФИО19 умер ДД.ММ.ГГГГ.
В соответствии с ч. 1 ст. 532 ГК РСФСР, действовавшего на момент открытия наследства, наследниками первой очереди умершего ФИО19 в порядке наследования по закону являлась супруга ФИО5 и дети: ФИО4 и ФИО20 (ныне – ФИО8).
В соответствии со ст. 546 ГК РСФСР для приобретения наследства наследник должен его принять. Не допускается принятие наследства под условием или с оговорками (ч. 1). Признается, что наследник принял наследство, когда он фактически вступил во владение наследственным имуществом или когда он подал нотариальному органу по месту открытия наследства заявление о принятии наследства (ч. 2). Указанные в настоящей статье действия должны быть совершены в течение шести месяцев со дня открытия наследства (ч. 3).
Под фактическим вступлением во владение наследственным имуществом, подтверждающим принятие наследства, следует иметь в виду любые действия наследника по управлению, распоряжению и пользованию этим имуществом, поддержанию его в надлежащем состоянии или уплату налогов, страховых взносов, других платежей, взимания квартплаты с жильцов, проживающих в наследственном доме по договору жилищного найма, производство за счет наследственного имущества расходов, предусмотренных ст. 549 ГК РСФСР, или погашение долгов наследодателя и т.п.
Таким образом, шестимесячный срок для принятия наследства, открывшегося со смертью ФИО19, длился до ДД.ММ.ГГГГ.
По сведениям похозяйственных книг <,адрес>,, действующих с 1980 года по настоящее время, после смерти наследодателя ФИО19 в спорном доме проживали его супруга ФИО5, а также его сын ФИО4 с женой ФИО6 и детьми ФИО21 и ФИО7, которые вселились не позже ДД.ММ.ГГГГ. На эту дату в лицевом счете похозяйственной книги <,адрес>,, действующей в период 1980-1982 годы, имеется запись о работе ФИО4 в колхозе «По заветам Ильича» <,адрес>, и ФИО6 на заводе в <,адрес>,.
Представитель истицы ФИО8ФИО18 в данных в судебном заседании объяснениях также подтвердил начало проживания ФИО4 в наследственном доме с весны 1981 года.
При таких обстоятельствах, ФИО4, также как и ФИО5, фактически принял наследство, открывшееся со смертью ФИО19, в состав которого входило ? доля спорного дома, принадлежавшая наследодателю, поскольку в соответствии с п. 1 ст. 21 КоБС РСФСР (в редакции, действовавшей на момент открытия наследства) в случае раздела имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, их доли признаются равными.
Сведений о принятии наследства другим наследниками, в частности, ФИО20 (ныне – ФИО8) не имеется. Следовательно, в соответствии с ч. 5 ст. 546 ГК РСФСР, ? доля спорного дома признается принадлежащим ФИО4 с момента открытия наследства.
Таким образом, в состав наследства, открывшегося со смертью ФИО4, входила ? доля спорного жилого дома.
Стороны не оспаривали того обстоятельства, что после смерти ФИО4 его наследники первой очереди, к которым относятся истцы ФИО6, ФИО7 и ФИО2, а также ФИО5, являвшаяся матерью наследодателя, фактически приняли наследство, вступив во владение и пользование спорным домом. Об этом указывается и в исковом заявлении ФИО8 в виде утверждения о нахождении ключей от дома у ФИО7, чем ей чинятся препятствия в пользовании домом. Следовательно, указанные наследники первой очереди приняли наследство в равных долях, по <,данные изъяты>, доле каждым.
Исходя из этого, ФИО5 принадлежала <,данные изъяты>, доли спорного дома, которая и вошла в состав наследства, открывшегося с ее смертью, наступившей ДД.ММ.ГГГГСогласно справке нотариуса Пригородного нотариального округа РСО-Алания ФИО22 от ДД.ММ.ГГГГ№, ДД.ММ.ГГГГ на основании заявления ФИО8, являющаяся наследником по завещанию, было заведено наследственное дело № к имуществу наследодателя ФИО5
Таким образом, в силу п.1 ст.1153 ГК РФ ФИО8 приняла открывшееся со смертью ФИО5 наследство, которое в соответствии с п.4 ст.1152 ГК РФ признается принадлежащим наследнику со дня открытия наследства, следовательно, право собственности ФИО8 подлежит признанию на <,данные изъяты>, доли спорного дома.
В то же время оснований для признания за ФИО8 права собственности на земельный участок суд не находит, поскольку, являясь собственником доли жилого дома, расположенного на земельном участке, предоставленном в установленном порядке наследодателю, истец не лишен возможности зарегистрировать свое право собственности на земельный участок в соответствии с требованиями части 2 ст. 49 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ N 218-ФЗ О государственной регистрации недвижимости. Кроме того, указанный участок не принадлежал наследодателю на праве собственности, следовательно, в состав наследства не входил.
Вместе с тем, разрешая требование ФИО7 о признании завещания недействительным суд исходит из следующего.
Согласно п. 1 ст. 1118 ГК РФ распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем совершения завещания.
Завещание может быть совершено гражданином, обладающим в момент его совершения дееспособностью в полном объеме (п. 1 ст. 1118 ГК РФ).
Пунктом 1 статьи 1131 ГК РФ установлено, что при нарушении положений настоящего Кодекса, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание).
Завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием (абз. 2 п. 2 ст. 1131 ГК РФ).
В соответствии с п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Завещание может быть признано недействительным по решению суда, в частности, в случаях: несоответствия лица, привлеченного в качестве свидетеля, а также лица, подписывающего завещание по просьбе завещателя (абзац второй части 3 статьи 1125 ГК РФ), требованиям, установленным частью 2 статьи 1124 ГК РФ, присутствия при составлении, подписании, удостоверении завещания и при его передаче нотариусу лица, в пользу которого составлено завещание или сделан завещательный отказ, супруга такого лица, его детей и родителей часть 2 статьи 1124 ГК РФ), в иных случаях, если судом установлено наличие нарушений порядка составления, подписания или удостоверения завещания, а также недостатков завещания, искажающих волеизъявление завещателя.
В силу части 3 статьи 1131 ГК РФ не могут служить основанием недействительности завещания отдельные нарушения порядка составления завещания, его подписания или удостоверения, например отсутствие или неверное указание времени и места совершения завещания, исправления и описки, если судом установлено, что они не влияют на понимание волеизъявления наследодателя.
Определением Пригородного районного суда РСО-Алания от ДД.ММ.ГГГГ по настоящему делу была назначена посмертная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, перед которой был поставлен вопрос: могла ли ФИО5, умершая ДД.ММ.ГГГГ, понимать значение своих действий по составлению завещания и руководить ими на период составления завещания от ДД.ММ.ГГГГ, удостоверенного нотариусом Геленджикского нотариального округа ФИО12, при наличии у нее заболеваний, сведения о которых имеются в медицинской документации?
Комиссией экспертов Республиканской психиатрической больницы Минздрава РСО-Алания дано заключение от ДД.ММ.ГГГГ№, в котором содержатся выводы о том, что ФИО5 в период составления завещания от ДД.ММ.ГГГГ могла понимать значение своих действий и руководить ими лишь при помощи других лиц (попечителя), то есть она относилась к категории лиц с ограниченной дееспособностью.
Эксперт ФИО23, участвовавшая в производстве назначенной посмертной судебной психолого-психиатрической экспертизы в составе комиссии экспертов, в судебном заседании пояснила, что содержащиеся в экспертном заключении выводы были даны на основании медицинской документации и материалов гражданского дела, представленных для проведения экспертизы. В результате произведенных исследований было установлено, что наследодатель ФИО5 в юридический значимый период относилась к категории лиц, дееспособность которых подлежала ограничению в силу наличия у нее указанных в медицинской документации заболеваний, которые препятствовали ей в понимании значения своих действий при принятии решений в сложных правовых вопросах, к которым относилось составление оспариваемого завещания, поэтому комиссией экспертов сделан такой вывод. При этом, комиссия экспертов посчитала, что поставленный судом перед экспертизой вопрос фактически направлен на установление дееспособности наследодателя ФИО5, поэтому указанный в заключении вывод имеет такое содержание.
Вместе с тем, правильность и обоснованность указанных выводов экспертизы вызывают сомнения.
Как следует из материалов дела, ДД.ММ.ГГГГ завещанием, удостоверенным нотариусом Геленджикского нотариального округа ФИО12, реестр. №, ФИО5 завещала спорное имущество ФИО8, однако, указанное завещание собственноручно завещателем не подписано, а подписано рукоприкладчиком ФИО15ввиду болезни завещателя.
ДД.ММ.ГГГГФИО5 умерла.
По сведениям медицинской карты №ФИО5 при жизни на время составления оспариваемого завещания страдала хронической ишемической болезнью сердца, атеросклерозом кардиососудов, старческим дряхлением.
Из показаний свидетеля ФИО15 следует, что ДД.ММ.ГГГГ в 13-14 часов нотариус, которую вызвала ФИО8 по просьбе ФИО5, пригласила ее к ФИО29 в квартиру, где присутствовали ее помощник, ФИО5, для подтверждения подписи ФИО5, которая в силу того, что у нее тряслись руки, сама не могла поставить подпись в завещании. Текст завещания был уже готов. ФИО5 была в нормальном состоянии, она спросила у нее о действительности ее намерения завещать в пользу дочери и, получив утвердительный ответ, подписала завещание.
Нотариус ФИО12, удостоверившая оспариваемое завещание, допрошенная в качестве свидетеля, показала, что текст завещания, источником формирования которого была ФИО5, был составлен у нее в конторе по средствам компьютера и принтера. При удостоверении завещания присутствовала она, ее помощник и сама ФИО5, которая ввиду тремора рук и не смогла самостоятельно подписать завещание, в связи с чем, по ее просьбе ФИО8 пригласила соседку ФИО15, для подписания завещания от имени ФИО5, в добровольном волеизъявлении которой она убедилась в ходе беседы с выяснением ее самочувствия и наличия у нее обид на родственников. При этом, ФИО5 находилась в здравом уме и твердой памяти, адекватно отвечала на все поставленные вопросы.
Свидетель ФИО24, являвшаяся врачом терапевтом в амбулатории <,адрес>, и наблюдавшая ФИО5 в период проживания в <,адрес>,, показала, что последние 6-8 месяцев наблюдала ФИО5, находившую в престарелом возрасте, на дому. Однако, ФИО5 находилась в сознании, на вопросы отвечала четко, вела диалог, состояние здоровья у нее было стабильным для ее возраста, была старческая дряхлость, при котором наблюдается слабость, неспособность ухаживать за собой, дрожание рук, ног, головы, жаловалась на слабость, головокружение, наблюдалась заторможенность, общий диагноз – дискуляторная эецефалопатия. Психическое состояние ФИО5 она не выясняла.
Свидетель ФИО25, показала, что работала с 1986 года в одном детском саду с ФИО8, которая перевезла свою мать ФИО5 к себе домой. Первое время ФИО5 сама приходила к своей дочери в детский сад, а позже здоровье у нее стало менее крепким, в связи с чем она ее навести дома пару раз.
Исходя из указанных обстоятельств, в ходе разбирательства возник вопрос, требующий специальных познаний в области психиатрии и психологии, для выяснения которого была назначена посмертная комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза в указанном представителем истца экспертном учреждении.
Между тем, исходя из содержащегося в заключении комиссии экспертов ответа, поставленный перед экспертизой вопрос фактически остался без ответа, проведенное экспертное исследование фактически было направлено на установление дееспособности наследодателя, не имеющего значение по данному делу.
Оценив показания допрошенных свидетелей, не ставя под сомнение достоверность изложенных ими фактических обстоятельств, в том числе, субъективное мнение каждого из свидетелей о здоровье наследодателя, суд не принял указанные показания в качестве доказательств по делу, поскольку они не могут достоверно подтвердить либо опровергнуть факт свободы воли ФИО5 при совершении оспариваемого завещания.
Для проверки доводов истца и выяснения вопроса о способности ФИО5 понимать значение своих действий и руководить ими в момент совершения завещания, по делу была назначена и проведена ФГБУ Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии имени ФИО26 Министерства здравоохранения РФ посмертная судебно-психиатрическая экспертиза, согласно выводам которой (заключение комиссии экспертов N237/з от ДД.ММ.ГГГГ): ФИО5 страдала органическим эмоционально-лабильным (астеническим) расстройством в связи с сосудистым заболеванием головного мозга (по МКБ-10: F 06.61), однако, в материалах дела не содержится сведений о наличии у нее грубого мнестико-интеллектуального снижения, эмоционально-волевых нарушений, расстройства критико-прогностических реакций, а также данных о наличии у нее психотических проявлений, поэтому в юридически значимый период подписания завещания ДД.ММ.ГГГГФИО5 могла понимать значение своих действий и руководить ими.
Оценив все собранные по делу доказательства в их совокупности, приняв во внимание то, что вопрос о способности понимать значение своих действий и руководить ими наследодателем в момент совершения завещания требует наличия специальных познаний в области медицины и указанные обстоятельства в силу ст. 60 ГПК РФ не могут быть подтверждены либо опровергнуты только объяснениями лиц, участвующих в деле, и показаниями свидетелей, учитывая, что комиссия психиатрических экспертов пришла к однозначному выводу о том, что ФИО5 в момент подписания оспариваемого завещания могла понимать значение своих действий и руководить ими, суд приходит к выводу о недоказанности истцом наличия у ФИО5 в юридически значимый период такого психического состояния, при котором она не могла отдавать отчет своим действиям и руководить ими.
Не может являться основанием для признания оспариваемого завещания недействительным указание в завещании лишь о наличии болезни у наследодателя в обоснование подписания завещания рукоприкладчиком, поскольку из указанных выше доказательств следует, что ФИО5 страдала тяжелой болезнью, препятствовавшей самостоятельному подписанию завещания, а само по себе отсутствие в завещании указания о том, что болезнь была тяжелой, не влияет на понимание волеизъявления наследодателя.
Таким образом, поскольку ФИО7, вопреки требованиям ст. 56 ГПК РФ, не доказал, что в момент совершения оспариваемого завещания наличествовал порок воли наследодателя ФИО5, то суд пришел к выводу об отказе в удовлетворении иска в части требования о признании завещания недействительным и производные от них требования о признании права собственности на наследственное имущество.
На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.194-198 ГПК РФ, суд
решил:
иск ФИО6, ФИО7 и ФИО2 к ФИО8 о включении доли в имуществе в состав наследства, признании права собственности на доли в наследственном имуществе, признании завещания недействительным удовлетворить частично.
Включить в состав наследства, открывшегося со смертью ФИО4, умершего ДД.ММ.ГГГГ, <,данные изъяты>, долю в праве собственности на жилой дом, расположенный по адресу: РСО-Алания, <,адрес>,.
Признать за каждым из следующих: ФИО6, ФИО7 и ФИО2 по <,данные изъяты>, доле в праве собственности на жилой дом, расположенный по адресу: РСО-Алания, <,адрес>,.
В удовлетворении иска ФИО7 к ФИО8 в части требования о признании завещания недействительным отказать.
Иск ФИО8 к ФИО7 о признании права собственности на жилой дом и земельный участок в порядке наследования по завещанию удовлетворить частично.
Признать право собственности ФИО8 на <,данные изъяты>, доли в праве собственности на жилой дом, расположенный по адресу: РСО-Алания, <,адрес>,.
В удовлетворении остальной части иска ФИО8 к ФИО7 о признании права собственности на жилой дом и земельный участок в порядке наследования по завещанию отказать.
На решение суда может быть подана апелляционная жалоба в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного суда Республики Северная Осетия-Алания в течение месяца
Председательствующий_____________