К делу № 2-769/2017
РЕШЕНИЕ
Именем Российской Федерации
ст. Каневская 26 октября 2017 года
Каневской районный суд Краснодарского края в составе:
председательствующего Сеиной Т.П.,
с участием представителя истца Карпенко В.А.- Макашова Н.В.,
представителя ответчика Батаева И.В. – Болокан О.М.,
при секретаре Крюковой У.П.,
рассмотрев в открытом судебном заседании дело по иску Карпенко В.А. в лице представителя по доверенности Макашова Н.В. к Батаеву И.В. о признании договора дарения от 23.08.2016 недействительным и применения последствий для недействительной сделки,
УСТАНОВИЛ:
Истец Карпенко В.А. в лице представителя по доверенности Макашова Н.В. обратился в суд с иском к ответчику Батаеву И.В. о признании договора дарения от 23.08.2016 недействительным и применения последствий для недействительной сделки.
В обоснование требований указал, что 23.08.2016 между отцом истца ФИО1 и ответчиком Батаевым И.В. был заключен договор дарения, в соответствии с которым отец истца подарил, а ответчик принял в дар жилой дом литер А общей площадью <,данные изъяты>, кв.м., количество этажей: 1, кадастровый № и земельный участок, относящийся к категории земель населенных пунктов, предназначенный для ведения личного подсобного хозяйства площадью <,данные изъяты>, кв.м., кадастровый №, расположенные по адресу: <,данные изъяты>,
Данным договором дарения отец истца Карпенко А.Г. подарил Батаеву И.В. второй жилой дом литер Б общей площадью <,данные изъяты>, кв.м., количество этажей: 1, кадастровый №, расположенный по адресу: <,адрес>,
Спустя месяц, а именно: ДД.ММ.ГГГГ отец истца ФИО1 умер. Считает, что договор дарения от 23.08.2016 года, заключенный между его отцом ФИО1 и Батаевым И.В., является незаконным, так как отец истца ФИО1 по своему состоянию не мог понимать значение своих действий и руководить ими, находился в критическом состоянии в связи с имеющимся у него заболеванием. В мае 2016 года истец приезжал в ст. Каневскую Краснодарского края в отпуск по просьбе своего отца ФИО1, где находился в период времени с 07.05.2016 года по 13.05.2016 года. Отец истца сильно болел, у него было <,данные изъяты>, заболевание, он длительное время состоял на учете у <,данные изъяты>, Каневской районной поликлиники. В ходе разговоров истца с отцом тот никогда ему не говорил о том, что все принадлежащее имущество, а именно: два жилых дома и земельный участок он подарит Батаеву И.В., несмотря на то, что данный вопрос они с ним обсуждали. В середине мая 2016 года после отъезда истца из ст. Каневской состояние отца истца резко ухудшилось, и он был госпитализирован в Каневскую ЦРБ с диагнозом: основной: <,данные изъяты>, осложнение: <,данные изъяты>, Сопутствующий: <,данные изъяты>, В больнице отец истца находился в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, что подтверждается выписным эпикризом из истории болезни №. Через 5 дней, ДД.ММ.ГГГГ отец истца был повторно госпитализирован в Каневскую ЦРБ с диагнозом: <,данные изъяты>,. Сопутствующий: <,данные изъяты>,, что подтверждается выписным эпикризом из истории болезни №, согласно которому отец истца находился в Каневской ЦРБ в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. После смерти отца истец приехал на похороны в ст. Каневскую Краснодарского края и узнал от ответчика о наличии договора дарения от 23.08.2016, согласно которому отец истца ФИО1 подарил ответчику жилой дом литер А общей площадью <,данные изъяты>, кв.м., земельный участок площадью <,данные изъяты>, кв. м., расположенные по адресу: <,адрес>, и второй жилой дом общей площадью <,данные изъяты>, кв.м., расположенный по адресу: <,адрес>,
Ознакомившись с договором дарения, у истца возникли сомнения в том, что текст в подписи договора дарения от имени ФИО1 сделан рукой его отца. Более того, в графе «Даритель» в написании отчества отца указано, как «Гавилович», что не соответствует отчеству отца — «ФИО1». Кроме этого, договор дарения нотариально не удостоверялся, в связи с чем, дееспособность отца истца на момент подписания договора дарения от 23.08.2016 никем не проверялась. Более того, согласно п. 10 договора дарения от 23.08.2016 указано, что положения ст. 209, 218, 223, 288, 292, 425, 433, 460, 572, 574 ГК РФ сторонам известно. Отец истца не обладал юридическим познаниями и не мог знать в силу своего возраста и тяжелого состояния здоровья положения ГК РФ.
Право собственности ответчика на жилой дом литер А общей площадью <,данные изъяты>, кв.м., количество этажей: 1, кадастровый №, расположенный по адресу: <,адрес>,, и жилой дом литер Б общей площадью <,данные изъяты>, кв.м., количество этажей: 1, кадастровый №, расположенный по адресу: <,адрес>,, подтверждено выписками из ЕГРН. Сведения о зарегистрированных правах на земельный участок, относящийся к категории земель населенных пунктов, предназначенный для ведения личного подсобного хозяйства площадью <,данные изъяты>, кв.м. кадастровый №, расположенный по адресу: <,адрес>, в Едином государственном реестре недвижимости отсутствуют.
В соответствии с п. 1 ст. 1110 ГК РФ при наследовании имущество умершего (наследство, наследственное имущество) переходит к другим лицам в порядке универсального правопреемства.
Согласно п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Истец является сыном умершего Карпенко А.Г. и наследником по закону имущества, которое открылось после смерти его отца Карпенко А.Г..
Истцом подано заявление о принятии наследственного имущества в нотариальную контору ст. Каневской Краснодарского края. Договором дарения от 23.08.2016 нарушаются его законные права и интересы, так как он лишен возможности наследовать имущество, которое открылось после смерти его отца ФИО1.
Просил с учетом уточнения требований признать недействительным договор дарения от 23.08.2016 жилого дома литер А общей площадью <,данные изъяты>, кв.м., количество этажей: 1, кадастровый № и земельного участка, относящегося к категории земель населенных пунктов, предназначенного для ведения личного подсобного хозяйства, площадью <,данные изъяты>, кв.м., кадастровый №, расположенных по адресу: <,адрес>,, и жилого дома литер Б общей площадью <,данные изъяты>, кв.м., количество этажей: 1, кадастровый №, расположенного по адресу: <,адрес>,, заключенный между ФИО1 и Батаевым И.В.,
применить последствия недействительности сделки и прекратить право собственности за Батаевым И.В. на жилой дом литер А общей площадью <,данные изъяты>, кв.м., количество этажей: 1, кадастровый № и земельный участок, относящийся к категории земель населенных пунктов, предназначенный для ведения личного подсобного хозяйства площадью <,данные изъяты>, кв.м., кадастровый №, расположенные по адресу: <,адрес>,, и жилой дом литер Б общей площадью <,данные изъяты>, кв.м., количество этажей: 1, кадастровый №, расположенный по адресу: <,адрес>,,
применить к данной сделке последствия недействительно сделки в виде погашения записи регистрации в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним, запись о регистрации № от 30.08.2016 на жилой дом литер А общей площадью <,данные изъяты>, кв.м., количество этажей: 1, кадастровый №, расположенный по адресу: <,адрес>,, и запись о регистрации № на жилой дом литер Б общей площадью <,данные изъяты>, кв.м., количество этажей:1, кадастровый номер №, расположенный по адресу: <,адрес>,
Истец Карпенко В.А. в судебное заседание не явился, о времени и месте судебного заседания извещен надлежащим образом, в заявлении просил о рассмотрении дела в его отсутствие, с участием представителя по доверенности Макашова Н.В..
Представитель истца Макашов Н.В. в судебном заседании уточненные исковые требования поддержал и просил об их удовлетворении.
Ответчик Батаев И.В. в судебное заседание не явился, о времени и месте судебного заседания извещен надлежащим образом, в заявлении просил о рассмотрении дела в его отсутствие, с участием представителя по доверенности Болокан О.М.. В отзыве на иск указал, что истец Карпенко В.А. приходится ему родным дядей и сыном ФИО1, умершего ДД.ММ.ГГГГ, который при жизни распорядился всем своим имуществом. ФИО1 приходится ему родным дедушкой. 23.08.2016 дедушка подарил ему жилой дом литер А и жилой дом литер Б и земельный участок мерой <,данные изъяты>, кв.м.,на котором расположены указанные два домовладения по адресу: <,адрес>,. Договор дарения оформлялся ими в многофункциональном центре по предоставлению государственных и муниципальных услуг в ст. Каневской. Дедушка сам принимал участие в сделке дарения, так как хотел самостоятельно совершить данную сделку. Подарив ему указанное имущество, дедушка ФИО1 реализовал свои права, предоставленные ст. 209 ГК РФ. На следующий день, 24.08.2016 дедушка ФИО1 распорядился остальным оставшимся своим имуществом: своей долей в праве общей долевой собственности на земельный участок, категория земель: земли сельскохозяйственного назначения для сельскохозяйственного производства, площадью <,данные изъяты>, кв.м., расположенный по адресу: <,адрес>, путем составления завещания на имя своей дочери Батаевой И.А.. Его бабушка Карпенко Л.В. дала свое нотариальное согласие на совершение дедушке ФИО1 сделки в виде дарения на его имя указанных объектов недвижимости, так как полностью разделяла волеизъявление своего мужа распорядиться имуществом еще при жизни.
Ответчик по делу знал о волеизъявлении своего отца распорядиться всем своим имуществом при жизни, так как между наследодателем и истцом по делу в мае 2016 года состоялся данный разговор, что частично подтверждает истец в исковом заявлении и могут подтвердить свидетели, которые были очевидцами данных событий.
В обосновании своих исковых требований Карпенко В.А. указал на то, что его отец ФИО1 в момент совершения сделки дарения 23.08.2016 не отдавал отчет своим действиям и не мог ими руководить, так как болел: с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ находился на стационарном лечении в терапевтическом отделении Каневской ЦРБ с диагнозом: <,данные изъяты>, затем с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ находился в межтерриториальном хирургическом центре Каневской ЦРБ с диагнозом:С<,данные изъяты>,, в связи с чем, истец считает, что ФИО1 находился в состоянии, препятствующем возможности понимать значение своих действий и руководить ими.
С заявленными требованиями истца не согласен, и полагает, что они не подлежат удовлетворению по следующим основаниям.
Сам факт прохождения ФИО1 лечения в период времени, предшествующего совершению им сделки дарения, а, затем и завещания, не является доказательством, подтверждающим невозможность ФИО1 отдавать отчет своим действиям и руководить ими. Дедушка ФИО1 был всегда главой семьи, очень волевым и здравомыслящим человеком. До последней минуты жизни дедушка находился в здравом уме и твердой памяти, что могут подтвердить не только самые родные и близкие, которые всегда находились рядом с ним, поддерживали его, но и соседи, знакомые, которые общались с дедушкой, так как дедушка постоянно был в движении, ездил на дачу, не лежал в постели. <,данные изъяты>, заболевание, выявленное у дедушки, не повлияло на его восприятие действительности, он всегда мыслил разумно, химиютерапию дедушка не проходил, обезболивающие лекарственные препараты не принимал. Само по себе наличие заболевания у дедушки с приведенным диагнозом не может свидетельствовать о том, что ФИО1 не понимал значение своих действий или не мог ими руководить при подписании договора дарения. Механизм протекания заболевания у дедушки какого-либо влияние на его психическое состояние не оказал. Каких-либо доказательств того, что на момент заключения договора дарения ДД.ММ.ГГГГФИО1 страдал каким — либо хроническим психическим расстройством не представлено и не может быть представлено, так как дедушка до последних минут жизни все понимал, и его действия всегда были обдуманы, логичны и последовательны.
Дедушка ФИО1 на учете у врача психиатра не состоял, в период своей болезни при проведении обследований и установлении диагнозов рекомендаций обратиться к врачу психиатру не имел, так как всегда был контактен и трезво мыслил до последней часов своей жизни.
Доводы истца о том, что договор дарения объектов недвижимости был оформлен не у нотариуса, а в многофункциональном центре, что лишило возможности проверить ФИО1 на предмет его дееспособности, не может быть принят во внимание, так как на следующий день после совершения дарения 24.08.2016 ФИО1 обратился в нотариальную контору с целью распорядиться в форме завещания оставшимся после сделки дарения имуществом — долей земли сельскохозяйственного назначения. Нотариус не только проверил дееспособность, но установил добровольное волеизъявление дедушки совершить завещание. У нотариуса не возникло сомнений в психическом состоянии ФИО1, поэтому нотариус оформил волеизъявление ФИО1 по распоряжению имуществом в виде завещания. При установлении данных обстоятельств нет оснований сомневаться в дееспособности ФИО1 за день до завещательного распоряжения, то есть в юридически значимое время подписания договора дарения. В этот значимый период времени ФИО1 самостоятельно обращался к нотариусу по вопросам, связанным с нотариальным оформлением документов, касающихся его прав.
В юридически значимый промежуток времени 23.08.2016 дедушка ФИО1 понимал значение совершаемых действий по поводу отчуждения объектов недвижимости, желал этого и совершил их, подарив внуку и завещав дочери объекты недвижимости.
Совокупность представленных в суд доказательств позволяет сделать вывод о том, что договор дарения соответствует требованиям, предъявляемым законом к такому виду сделок. Сделка совершена ФИО1 при жизни в состоянии, позволяющем понимать ему значение своих действий и руководить ими, указанная сделка выражает истинную волю собственника имущества и оснований для признания этой сделки недействительной у суда не имеется. Просил в удовлетворении исковых требований отказать.
Представитель ответчика Батаева И.В. по доверенности Болокан О.М. в судебном заседании иск не признала, пояснила, что ФИО1 был родным дедушкой Батаева И.В.. ФИО1 подарил внуку земельный участок, на котором было расположено 2 жилых дома, так как у него были хорошие отношения с внуком, внук всегда был рядом с дедушкой, поддерживал дедушку, помогал. С сыном Карпенко В.А. наследодатель не виделся более 6 лет, на просьбы отца проживать в <,адрес>, сын отвечал отказом. В мае, когда сын приезжал к отцу последний раз в Каневскую, он предложил своему отцу продать дома и земельный участок и деньги все отдать ему, а он на эти деньги купит себе машину, и будет жить, как хочет, а своего отца он собирался поселись в Подмосковье на даче и сказал, что будет навещать его. После этого разговора ФИО1 понял, что все, что он наживал, будет продано и решил подарить все свое имущество своему внуку, так как внук живет здесь, на этой земле, поэтому наследодатель решил еще при жизни распорядиться тем имуществом, которое у него было. Действительно, на момент, когда наследодатель распоряжался своим имуществом, у него было выявлено заболевание. В материалах дела имеются документы, что в июле 2016 года у него был выявлен рак поджелудочной железы. Химиотерапию, обезболивающие средства он не принимал и до последних дней понимал значение своих действий, здравомысляще рассуждал и его волеизъявление на отчуждение имущества при жизни, также было проверено и нотариусом. 23.08.2016 наследодатель ФИО1 заключил договор дарения со своим внуком Батаевым И.В. и подарил ему земельный участок и 2 жилых дома, расположенных по адресу: <,адрес>,. На следующий день 24.08.2016 года наследодатель пошел к нотариусу и распорядился своей земельной долей, сделав завещание на свою дочь Батаеву И.А.. То есть наследодатель не все свое имущество подарил внуку, а часть своего имущества он передал своей дочери. 24.08.2016 нотариус проверял его дееспособность, установил его волеизъявление на предмет высказывания своих пожеланий, проверил на дееспособность, проверил, что человек понимает значение своих действий и распоряжается правильно ими. Само по себе наличие заболевания у наследодателя не говорит о том, что он не может отдавать отчет своим действиям. В судебном заседании не было представлено истцом доказательств, которые могли подтвердить доводы истца. Истец в исковом заявлении ссылается на болезни наследодателя перед совершением сделки дарения внуку и полагает, что именно наличие данных заболеваний могло повлиять на его волеизъявление. Судом были исследованы медицинские документы, и согласно этим документам было установлено судом, что наследодатель не принимал в период заболевания сильнодействующих наркотических веществ, не проходил химиотерапию, не было рекомендаций медицинских работников на то, чтобы наследодатель обратился к психологам и наследодатель не состоял на учете у врачей психиатров. Допрошенная в судебном заседвании свидетель ФИО2 — эта соседка по земельному участку наследодателя, она говорила, что видела ФИО1 за несколько дней до смерти, общалась с ним по поводу выращивания помидоров и сельхозкультур, ФИО1 рассказывал, как правильно выращивать, какие удобрения использовать. Из этого разговора она поняла, что ФИО1 адекватен. По поводу заболеваний он соседке объяснял, что да, болеет, что у него <,данные изъяты>,, поэтому ему надо хорошо есть и тогда начнет поправляться. Из этого разговора с ФИО2 усматривается, что наследодатель знал о своем заболевании. Допрошенный в судебном заседании эксперт четко определил, что да любое <,данные изъяты>, заболевание может повлечь как астеническое состояние, так и депрессивное. Но на вопрос представителя истца эксперт четко ответила, что именно <,данные изъяты>, мог повлечь за собой и депрессию и астению, но именно эти состояния, которые были бы у него, они не повлияли на его волеизъявление, а этих состояний, были они или нет, эксперт сказала, что установить не представляется возможным, так как в медицинских документах это не прослеживается. Если в медицинских документах нет каких-либо указаний на его психическое состояние, то ни один эксперт не вправе дать заключение. Поэтому эксперты и не могли дать ответ на вопрос. Его близкие родственники, а именно: Батаев И.В. — внук, который в своих возражениях указывает, что он был в близких отношениях с наследодателем, давала показания дочь, которой он завещал сельхозземли, так же в суд обратилась с возражением на иск жена наследодателя, и все они однозначно говорят о том, что наследодатель был очень сильным, волевым человеком, главой семьи, и он понимал, что его сын не оценит того, что за всю жизнь накопил наследодатель. Поэтому наследодатель хотел, чтобы все, что он нажил за всю свою жизнь, осталось внукам, правнукам, которые остались на той земле, где и он рос, жил и ушел из жизни. Показания именно родственников в письменном виде четко определяют волеизъявление наследодателя. И оно возникло не за месяц до того, как он ушел из жизни, а связь с истцом была прервана более 6 лет, никаких родственных отношений с сыном не поддерживалось. Наследодатель выразил свою волю, сначала подарил дома и земельный участок, на котором расположены данные дома своему внуку, на следующий день сделал завещание на свою дочь Батаеву И.А. и обделил своего сына наследственным имуществом, так как посчитал, что так надо. Ссылаясь на показания свидетеля ФИО3, видно, что до последнего дня своей жизни ФИО1 вел здоровый образ жизни, занимался ходьбой на стадионе, где часто встречался со свидетелем ФИО3, они вместе обсуждали, как правильно вести здоровый образ жизни, чем питаться, чем заниматься, в разговоре он отдавал отчет своим действиям, ориентировался в окружающей обстановке. Показания свидетеля ФИО4 — соседа по даче- также подтверждают, что ФИО1 до последнего ездил на дачу, следил за огородом, а когда он уже не мог ездить сам, то отправлял туда внуков и давал им четкие указания, что как делать, куда складывать. Батаева И. — внучка ФИО1, ее он тоже обделил, но внучка пояснила, что при жизни дедушка ей купил машину, и она объяснила, что он ей много помогал, а теперь решил отдать земельный участок с расположенным на нем 2 домами ответчику Батаеву И.В.. При жизни ФИО1 распорядился своим имуществом, каких — либо доказательств того, что он не понимал значение своих действий или не мог ими руководить, стороной истца не представлено. Сам факт периода лечения во время совершения сделки дарения, затем завещания не является доказательством, подтверждающую невозможность ФИО1 отдавать отчет своим действиям и руководить ими. Просила в удовлетворении иска отказать.
8 (812) 467-95-35 (Санкт-Петербург и ЛО)
8 (800) 302-76-91 (Регионы РФ)
Третьи лицо, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора, выступающее на стороне ответчика, Батаева И.А. в судебное заседание не явилась, о времени и месте судебного заседания извещена надлежащим образом, в заявлении просила о рассмотрении дела в ее отсутствие. В представленном отзыве на иск указала, что с заявленными исковыми требованиями не согласна, так ее отец ФИО1 до последних минут жизни находился в здравом уме и твердой памяти. Во время совершения сделки дарения 23.08.2016 отец понимал значение своих действий, так как твердо был уверен в том, что хочет оставить свое родовое гнездо внуку, который не только помогал дедушке во всем, но и понимал его, интересовался его жизнью. Внук для ее отца был продолжателем его рода, так как понимания между отцом и сыном, истцом по делу, никогда не было. Более 6 лет назад истец по делу приехал в гости к отцу и маме на несколько дней и предложил продать отцу свое имущество, а деньги за недвижимость передать ему на приобретение нового автомобиля. Брат сказал, что, если она не захочет взять родителей на постоянное проживание к себе, то они могут переехать к нему на подмосковную дачу, он будет их навещать, так как из г. Москва до дачи всего 2 часа езды. Предложение брата повергло в шок отца, который всю свою жизнь строил эти дома, отказывал себе и маме во всем, а сын измерил его труд, его жизнь стоимостью автомобиля. Ее брат -истец по делу считал, что он всего в жизни добился сам: образование, приобретение стоматологической клиники, престижность работы и места проживания, которые позволяют ему путешествовать, комфортно и богато жить и брать от жизни все. При встрече с отцом более 6 лет назад брат не сказал ничего обидного отцу, он просто рассуждал о том, что деньги на автомобиль ему нужны сейчас, так как он хочет жить хорошо сейчас, а не потом. После отъезда брата в г. Москва отец долго переживал, почему сыну недорого то, что дорого ему: его земля, построенные дома. Она с мамой его успокаивали, говорили о том, что отец не так понял сына, что ее брат хочет, чтобы родители жили ближе к нему и т.д.. Отец всегда был здравым человеком, и на их уговоры он ответил одно, что его сын не смог дождаться его смерти, поэтому приехал и потребовал то, что ему должно причитаться после его смерти. Отец любил своего сына, но с годами они виделись все реже и реже, посещал брат родителей очень редко. Брат не поздравлял родителей с днем рождения и праздниками, его приезды в отпуск к родителям сводились к тому, что брат посещал своих знакомых и приходил в дом родителей переночевать. С весны 2016 года отец стал болеть, он всегда болезнь переносил на ногах, попросил ее позвонить истцу и сказать о том, что он болеет. Она исполнила просьбу отца, понимала, что таким образом отец просил помощи у сына, который имеет прямое отношение к медицине, будучи сам медиком. Истец приехал к родителям в первых числах мая 2016 года, сказал о том, что в г. Москва лечиться очень дорого, не по деньгам отца, кроме того, у отца заболевания возрастные, можно лечиться и в станице, то есть отнесся к отцу, как пациенту. Отец не обиделся на сына за то, что тот не принял участие в его лечении и обследовании, так как до последней минуты жизни считал, что выздоровеет. Отец хотел с сыном поговорить с глазу на глаз, предложил поехать ему на дачу, окучить картошку, убрать траву и т.д. и поговорить по-мужски, но истец отказался, сказал, что он приехал отдохнуть, а не заниматься сельхозработами. Истец первый завел разговор о наследстве. Отец сказал, что не собирается умирать, поэтому об этом очень рано говорить. Отец спросил у истца, собирается ли тот возвращаться на родину, ведь место для его проживания есть, он старался построить родовое гнездо, на что истец ответил, что не собирается возвращаться в станицу, он привык к комфортным условиям жизни, и в г. Москва у него осталось все: работа, друзья, весь смысл его жизни. Когда брат уехал, отец созвал всю их семью и объявил, что земельный участок с двумя расположенными на нем домовладениями он подарит внуку — ее сыну Батаеву И.В., а дачу и земли сельскохозяйственного назначения передаст ей, при этом спросил у мамы согласие на распоряжение имуществом при жизни, мама дала свое согласие. Отец спросил у нее, не будет ли она возражать, если он подарит внуку земельный участок с двумя домами, а ей передаст оставшееся имущество, она согласилась с волеизъявлением отца. На ее вопрос о том, почему он не хочет оставить что-либо ее брату, отец сказал, что его сын в наследстве не нуждается, ему нужны автомобили, деньги для путешествий, а не дом и земля для жизни. При этом отец сказал, что наследство — это то имущество, которое создается человеком всю жизнь, и передается это имущество с поколения в поколение, а не распродается на следующий день после смерти родителя. Только после этого разговора она поняла, что отец готовится к смерти. Она стала обращаться ко всем врачам, проводить обследование, отец всегда был против лечения, говорил, что он выздоровеет, но по разговору отца, по его действиям и планированию работы по дому, она понимала, что отец подсознательно готовиться их покинуть. Отец настаивал на совершении сделки дарения, а ее сын Батаев И.В. все откладывал, то по работе сложности, но нет времени. Отец сам ходил и собирал документы для совершения сделки. Отец самостоятельно пришел 23.08.2016 в многофункциональный центр, где была заключена сделка дарения, а когда вернулся домой, ей и маме рассказал, что долго ждал регистрации сделки в многофункциональном центре, он устал от ожидания, поэтому оставшееся имущество на ее имя хочет оформить у нотариуса, так как люди, с которыми от говорил в многофункциональном центре, сказали, что распорядиться своим имуществом при жизни быстрее у нотариуса. 24.08.2016 отец поехал в нотариальную контору и распорядился своим оставшимся имуществом в ее пользу путем составления завещания. Довод истца о том, что отец при совершении сделки дарения 23.08.2016 не понимал значения своих действий, не соответствует действительности, так как на следующий день 24.08.2016 отец у нотариуса распорядился оставшимся имуществом в ее пользу, а нотариус не только выслушал волеизъявления ее отца, но и проверил его дееспособность. Отец всегда мыслил здраво, более 6 лет назад он понял, что истец не дорожит тем, что для отца было бесценным — его родовым гнездом. Для ее отца дом, семья всегда были самым главным и составляющим смыслом его жизни, а отношение брата к собственности отца, к его земле и дому, к отцу и матери, было чисто формальными: дом и земля- это объекты недвижимости, а мать и отец — это биологические родители, живущие в деревне. Сам факт наличия <,данные изъяты>, заболевания не повлиял на психическое состояние отца, он всегда знал, чего хотел. Отец был всегда главой семьи, очень волевым и здравомыслящим человеком. До последней минуты своей жизни отец находился в здравом уме и твердой памяти, что могут подтвердить не только самые родные и близкие, но и соседи, знакомые, которые общались с отцом и понимали, что он все понимает: называл диагноз своего заболевания, рассказывал про лечение, объяснял причину своего недомогания и похудения. До последних дней своей жизни отец постоянно был в движении, ездил на дачу, ходил на стадион, ездил на велосипеде за продуктами, он не лежал в постели. <,данные изъяты>, заболевание, выявленное у отца, не повлияло на его восприятие действительности, он всегда мыслил разумно: химиотерапию отец не проходил, обезболивающие лекарственные препараты не принимал. Само по себе наличие заболевания у отца с приведенным диагнозом, не может свидетельствовать о том, что он не понимал значение своих действий или не мог ими руководить при подписании договора дарения. Отец на учете у врача психиатра не состоял, в период своей болезни, при проведении обследований и установлении диагнозов, рекомендаций обратиться к врачу психиатру не имел, так как всегда был контактен и трезво мыслил до последней часов своей жизни. В юридически значимый промежуток времени 23.08.2016, 24.08.2016 ее отец понимал значение совершаемых действий по поводу отчуждения объектов недвижимости, желал этого и распорядился ими при жизни, подарил внуку Батаеву И.В. и завещал ей свою собственность с согласия своей жены- ее мамы. Совершенные ее отцом сделки выражают истинную его волю по распоряжению имуществом, и оснований для признания этих сделок недействительными у суда не имеется. Просила в удовлетворении исковых требований Карпенко В.А. отказать.
Третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора, выступающее на стороне ответчика, Карпенко Л.В. в судебное заседание не явилась, о времени и месте судебного заседания извещена надлежащим образом, в заявлении просила о рассмотрении дела в ее отсутствие, в удовлетворении иска просила отказать. В представленном отзыве на иск указала, что истец Карпенко В.А. приходится ей родным сыном, ответчик по делу Батаев И.В. — это ее родной внук, третье лицо, привлеченное к рассмотрению гражданского дела без самостоятельных требований, Батаева И.А. приходится ей родной дочерью. ФИО1, умерший ДД.ММ.ГГГГ, был ее мужем, приходился отцом как для истца Карпенко В.А., так и для третьего лица Батаевой И.А., и дедом для ответчика Батаева И.В.. Карпенко В.А. после окончания школы уехал на учебу в г. Воронеж, а затем переехал на постоянное место жительства в г. Москва, где и проживает по настоящее время. Между ними родителями и сыном была прервана семейная связь в связи с тем, что сын очень редко их с мужем навещал, писем не писал, звонил крайне редко, почти всегда забывал о днях рождениях, праздниках. Ее муж любил сына, но никогда не получал от него отдачи: ни заботы, ни внимания, ни понимания. Она, как мать, всегда сглаживала обстановку, старалась успокоить мужа, говорила о занятости сына, о том, что сын привык жить в роскоши, а приезд к ним всегда у него вызывал чувство дискомфорта в бытовом плане, и сын не скрывал желания быстрей уехать к себе домой. Более 6 лет назад сын приехал к ним на три дня. Муж очень обрадовался его приезду, стал показывать сыну, все то, что он за все годы своей жизни мог построить, посадить, вырастить и т.д.. Сын пояснил отцу цель своего приезда: ему нужны деньги. Стоматологическая клиника в г. Москва не дает таких доходов, на которые он рассчитывал, а он хочет жить сегодня и сейчас, хочет заменить машину на более презентабельную, поэтому предложил отцу продать имеющееся имущество, либо его часть и отдать ему вырученные деньги. Если отец продаст все имущество, то сын может забрать их с мужем на постоянное место жительства в Подмосковье, где он имеет дачу и будет их навещать, так как с г. Москва до дачи 2 часа езды. Потребительское отношение сына к отцу очень серьезно психологически травмировало мужа, так как у сына не хватило терпения дождаться их смерти, чтобы получить наследство в виде имущества, и сын открыто об этом сказал отцу. После отъезда сына муж очень долго не мог успокоиться, говорил о том, что сын хочет продать его имущество, накопленное за все годы жизни и купить себе автомобиль, то есть муж возмущался несоразмерностью вложенного им труда в создание своей собственности и приобретением сыном автомобиля. Муж считал, что в построенных им домовладениях должны жить его дети, внуки и правнуки, то есть те, кто продолжит его род, так как всю жизнь он трудился для того, чтобы построить дом, вырастить сад и передать его потомкам для будущей жизни, а не для продажи и приобретения автомобиля. Именно тогда муж решил, что в его домовладениях будут жить его внуки. С зимы 2016 года муж стал болеть, он всегда был очень волевым человеком и признаться семье в том, что у него что-то болит, для него было тяжело. Муж звонил сыну и просил его приехать, так как сын не приезжал к ним более 6 лет. Ей муж пояснил, что хочет еще раз поговорить с сыном о жизни, о будущем сына и о том, будет ли он после их смерти жить в станице, либо нет. Сын приехал в первых числах мая, сказал, что на несколько дней. Муж предложил сыну поехать на дачу, где надо окучить картошку, сделать обрезку деревьям и т.д. и поговорить по душам, но сын сказал, что он приехал отдыхать, и любая работа на земле не для него. На момент приезда сына мужу еще не был установлен <,данные изъяты>, диагноз, муж болел, медики говорили, что заболевания у него возрастные. Перед отъездом сын первый завел разговор о наследстве, спросил отца, как тот распорядится своим имуществом. Она с мужем прожила хорошую жизнь и все, что имели, нажито ими в период брака, и она никогда не перечила мужу. Муж был глава семьи, он всегда поступал обдумано и правильно, поэтому его волю распорядиться имуществом при жизни она всегда поддерживала, не хотела, чтобы после смерти были судебные процессы. Муж сказал, что передаст все свое имущество тому, кто будет в нем жить, и будет им пользоваться, он не хочет, чтобы в его домах жили чужие люди. Сын сказал, что возвращаться в колхоз он не собирается, он привык к городской жизни, а от уровня жизни зависит представление о доходах и состоянии человека, тем самым дал понять отцу, что будущее наследство не стоит приличных денег. За время нахождения в гостях сын не предложил своему отцу какой-либо медицинской помощи, да и просто помощи. Их дочь Батаева И.А. просила обследовать отца в г. Москва, на что сын отвечал, что это дорого, не по их деньгам. Сын говорил о том, что в возрасте отца болеть естественно, болезнь отец переносит на ногах, что говорит о его хорошем иммунитете и т.д.. После отъезда сына муж объявил, что земельный участок с двумя расположенными на нем домах, он подарит внуку Батаеву И.В., а дачу и земли сельскохозяйственного назначения передаст дочери Батаевой И.А., спросил у нее согласия, она согласилась с его волей. Муж спросил мнение у своей дочери Батаевой И.А., не будет ли она возражать, если он подарит внуку земельный участок с двумя домами, а ей передаст оставшееся имущество, дочь согласилась с волеизъявлением отца. Дочь спросила у отца, почему он не пожелал оставить что-либо брату Карпенко В.А., на это муж ответил, что сын в наследстве не нуждается, ему нужны автомобили, деньги для путешествий, а не дом и земля для жизни.
С исковыми требованиями своего сына, заявленными к внуку Батаеву И.В., она не согласна. Сын достоверно знает, что его отец всегда был разумным и продуманным, он никогда не потратил лишней копейки вне семьи, и все имущество, которое было ими нажито, муж никогда бы не разрешил продать, он очень хотел, чтобы в построенных им домах был слышен смех внуков, и жили потомки. Более 6 лет назад сын понял, что отец распорядится своим имуществом так, как посчитает нужным, и его в этом никто не переубедит. Ей больно читать исковое заявление о том, как сын выставляет своего отца психически больным, не понимающим значения того, что делает. До последней минуты жизни муж был в сознании, он все понимал и в последний день всем им давал наставления и указания. За неделю до смерти муж ездил на велосипеде в магазин за продуктами, хлопотал по дому, ходил на стадион, постоянно общался с соседями, знакомыми и т.д.
После того, как муж подарил внуку свою собственность 23.08.2016, он вернулся домой и рассказывал ей о том, что долго ждал регистрации сделки в многофункциональном центре, он устал от ожидания, поэтому оставшимся имуществом на имя дочери распорядится у нотариуса, так как люди говорят, что у нотариуса все проходит быстро. Этим и объясняется, почему сделка на внука прошла через многофункциональный центр, а распоряжение остальным имуществом на дочь муж провел через нотариальную контору.
Онкологическое заболевание сказалось на здоровье мужа, но не повлияло на его психику, муж был всегда в здравом уме и, наверное, нет на земле человека, который бы мог на него повлиять. Муж всегда имел свое мнение, члены семьи всегда с ним считались, так как трезвость его ума и жизненная мудрость были всегда оправданными. Просила в удовлетворении исковых требований отказать.
Представитель третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, Управления Росреестра по Краснодарскому краю в судебное заседание не явился, о времени и месте судебного заседания извещен надлежащим образом, в заявлении просил о рассмотрении дела в его отсутствие, решение просил принять на усмотрение суда.
Свидетель ФИО2 показала, что она является соседкой ФИО1, которого она знала с 1973 года, когда купили дом. Она общалась с ФИО1 очень часто, их дома и земельные участки разделены сеткой. В середине августа 2016 года они тоже общались. Она перестала его видеть примерно за три дня до смерти, последний раз она видела его числа 20 сентября 2016 года. Он шел мимо своего дома, впереди шла его жена. Она спросила, как тот себя чувствует, он сказал, что ему отказали в проведении повторной операции, сказали, надо вес набирать. В середине августа он все время был на огороде, в движении, она не видела, чтобы он сидел дома. Он ей говорил, что пока человек работает, он живет. Никаких психических изменений у него она не замечала, нормальный человек. Физически он все время работал, а когда его она не стала видеть, она спрашивала внука, где дедушка, тот сказал, что дедушка лежит в больнице. Она не видела сына ФИО1, когда тот приезжал к ФИО1. Когда она видела ФИО1 на огороде, тот ей подсказывал, чем удобрять помидоры, называл название препаратов. Как он хочет распорядиться своим имуществом, он не говорил. Никаких психических изменений в поведении ФИО1 она не замечала, он нормально разговаривал, адекватно реагировал на ее вопросы, нормально отвечал.
Свидетель ФИО3 показала, что ФИО1 она знала с самого детства, она все время жила по соседству с ним. С ФИО1 она все время встречалась, он болел, но занимался спортивной ходьбой, они с ним часто утром встречались на стадионе. Летом 2016 года они общались на бытовые темы, о здоровом образе жизни, он ей рекомендовал отвар одуванчиков и крапивы пить. Он болел, но трудился до последнего дня. При общении с ФИО1 она не замечала каких-либо психических изменений в его поведении, он был абсолютно адекватным человеком. Она постоянно виделась с ФИО1, потому что у них между домами граница в виде кустарников, а сетка не натянута, так как земельный участок разделен на общие доли собственников квартир. Их земельный участок — это общий земельный участок под домом, и их земельный участок граничит с земельным участком ФИО1. С ФИО1 она не говорила о том, как хочет распорядиться своим имуществом. Она видела, что с ним проживал его внук Батаев И., тот ему помогал во всем. С какого времени проживал Батаев И. у ФИО1, точно не помнит, но они вместе с Батаевым И. оформляли документы и проводили межевание, они подписывали акт согласования границ. Карпенко В.А. она ни разу не видела после школы, и у нее было удивление по поводу того, что мать и отец больные, и он не приезжает, не помогает им.
Свидетель ФИО4 показал, что он знал ФИО1, как соседа по даче, его дача рядом с его домом. Ему дали <,адрес>, году, а ФИО1— дачу в 2000 году. Тот был намного его старше, и его родители жили рядом с родителями ФИО1. Летом 2016 года они встречались, ФИО1 приезжал летом, проводил время на даче, в августе он тоже приезжал с внуком И. и внучкой Марией. С ФИО1 они общались по -соседски, по поводу урожая. Никаких отклонений психики он не замечал, тот был нормальным адекватным человеком. ФИО1 общался с внуками, они ему помогали. Последний раз он виделся с ФИО1 примерно 10-15 сентября 2016 года. Он приезжал на дачу с внучкой Марией, они собирали чеснок, он давал ей указания по поводу сбора чеснока. Он запомнил эту дату, так как он готовил участок к пахоте, а Мария приезжала с ребенком и дедом. Он видел ФИО1 на даче почти каждый день, тот приезжал на велосипеде, брал ведра, тяпки, спрашивал то воду, то лопату по- соседски.
Свидетель ФИО5 показала, что Карпенко В.А.- ее родной дядя, Батаев И.В.- ее родной брат, Батаева И.А. — ее тетя. Дедушка ФИО1 болел онкологическим заболеванием. По дедушке было видно, что он больной по тому, как он худел, но он вида не показывал, и до последнего дня он все время трудился, все делал. В жизни он был трудоголиком, все время что-то делал. В апреле они ездили на дачу, и дедушка сказал, что он устал. Это был первый раз, когда он пожаловался, а потом дедушка лег в больницу и его отвезли на обследование в Краснодар. Дедушка был волевым человеком, он всегда «строил» семью, всем давал поручения, «строил» бабушку. Давал им поручения ездить на дачу, а потом говорил, что он приедет и все проверит. В сентябре он тоже ездил на дачу, ездил на дачу до последнего, последний раз дедушка ездил на дачу в сентябре. У ее сына Б. началась школа, и они на выходные ездили на дачу, а так весь август ездили на дачу убирали урожай, иногда он ругался, что перезрел урожай, не вовремя собрали. Дедушка был трудоголиком, он обустраивал свое жилье, был хозяином, все делал, их приучал с малолетства к работе, к труду, возил на дачу. Где-то лет 6 назад Карпенко В.А. вместе с женой приехали в гости к дедушке, и дядя предложил дедушке и бабушке продать их дом и дать ему денег на покупку новой машины и на ремонт в квартире. Это очень обидело дедушку, так как он все время потратил на этот дом. Он отказался, и после этого Карпенко В.А. уехал, и они не разговаривали. В мае 2016 года приезжал Карпенко В.А. по просьбе дедушки ФИО1 Ее мать Батаева И.А. звонила Карпенко В.А. и просила, чтобы он приехал по просьбе дедушки, так как дедушка плохо себя чувствует. При разговоре ФИО1 и Карпенко В.А. она присутствовала. Все сидели за столом, дедушка хотел выяснить, переедет ли жить в ст. Каневскую сын, он водил его по огороду, показывал ему все. На что Карпенко В.А. сказал, что у него в городе работа, друзья, он не будет здесь жить. Карпенко В.А. задавал дедушке вопросы по наследству, по поводу его недвижимости, но дедушка сказал, что он умирать не собирается. После того, как Карпенко В.А. уехал, дедушка собрал их и сказал, что дом и земельный участок подарит Батаеву И., а маме — остальное, про нее ничего не говорил. Он сказал, что понял, что Карпенко В.А. ничего не нужно, значит, и наследство ему не нужно. Она знала, что дедушка с братом ездил в МФЦ, оформлял земельный участок на Батаева И.В.. Дедушка сам собирал документы. По дарению жилого дома и земельного участка Батаеву И.В. — это было волеизъявление дедушки, он был очень волевым человеком и на него никто не мог повлиять. Со слов ее мамы известно, что когда приехали с МФЦ, дедушка был очень уставшим, они долго стояли в очереди, и он сказал, что больше не хочет стоять в МФЦ, и предложил маме оставшееся имущество оформлять через нотариуса, так быстрее. Когда с братом Батаевым И.В. говорили, что надо сделку оформлять через нотариуса, брат при ней сказал, что через МФЦ будет бесплатно, в связи с этим оформляли документы через МФЦ.
В августе 2016 года у дедушки было обычное состояние, ничего неадекватного не было замечено, он все время копошился на огороде, был адекватным. В мае 2016 года его положили в больницу с желтухой, потом его выписали, а после этого он снова попал в больницу, и в конце мая 2016 года они узнали, что у дедушки <,данные изъяты>, заболевание. Она не знает, почему дедушка не включил ее в число наследников, раз он так захотел, его никто не переубедит, это его воля. Она не в обиде, так как он ей помогал, в 2016 году он давал деньги на покупку машины. В договоре дарения жилых домов и земельного участка от 23.08.2016 в графе «даритель»- ФИО1 — это подпись дедушки ФИО1, это почерк дедушки.
Допрошенный в судебном заседании эксперт ФИО6 показала, что экспертами дано не заключение комиссии экспертов, а сообщение о невозможности дать заключение. Эксперты не пришли ни к каким выводам, они пришли к общему мнению, что в данной конкретной ситуации ответить на поставленные судом вопросы не представляется возможным. Судом были поставлены вопросы, касающиеся психического состояния ФИО1 на момент заключения договора дарения от 23.08.2016. У ФИО1 имели место соматические заболевания. <,данные изъяты>, — это могут быть как возрастные изменения, как в данном конкретном случае, так и в совокупности ряд определенных соматических заболеваний приводит к общему <,данные изъяты>, Они относятся к категории соматических расстройств, а не психических, поэтому описания психического состояния ФИО1 в медицинской документации не было, и ответить на поставленные судом вопросы не было возможности. Эксперты указали, что имеющиеся у ФИО1 заболевания могли оказать влияние на психическое состояние ФИО1, потому что при любом заболевании, в том числе при тех заболеваниях, что указаны в сообщении о невозможности дать заключение, могут быть определенные расстройства от астенического до депрессивного, но это гипотетически возможно. Но в данной конкретной ситуации они не были описаны. Был задан вопрос 2: могли ли имеющиеся заболевания влиять на психическое состояние ФИО1, и дан ответ, что они могли повлиять, у него могло быть гипотетически астеническое состояние или депрессивное состояние, оно могло бы быть, но они не знают, было ли оно или нет. Заболевание «<,данные изъяты>, могло повлиять на состояние ФИО1, у него могло быть астеническое состояние, у него могло быть депрессивное состояние, но это состояние не повлияло бы на его волеизъявление.
Выслушав лиц, участвующих в деле, свидетелей, эксперта, исследовав материалы дела, суд находит исковые требования необоснованными и не подлежащими удовлетворению.
Судом установлено, и материалами дела подтверждается, что 23.08.2016 между ФИО1 (даритель) и Батаевым И.В. (одаряемый) заключен договор дарения жилых домов и земельного участка (далее – спорная сделка), в соответствии с п.п. 1-4 которого ФИО1 подарил, а Батаев И.В. принял в дар жилой дом литер А площадью <,данные изъяты>, кв.м., кадастровый №, и земельный участок площадью <,данные изъяты>, кв.м., кадастровй №, относящийся к категории земли населенных пунктов, предназначенный для ведения личного подсобного хозяйства, находящиеся по адресу: <,адрес>,, и жилой дом литер Б площадью <,данные изъяты>, кв.м., кадастровый №, находящийся по адресу: <,адрес>,
Переход права собственности на вышеуказанное недвижимое имущество зарегистрирован Управлением Росреестра по Краснодарскому краю 30.08.2016, номер регистрации №№, №
В соответствии с п. 1 ст. 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора.
В силу п. 1 ст. 131 ГК РФ право собственности и другие вещные права на недвижимые вещи, ограничения этих прав, их возникновение, переход и прекращение подлежат государственной регистрации в едином государственном реестре органами, осуществляющими государственную регистрацию прав на недвижимость и сделок с ней.
Согласно п.1 ст. 432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.
Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.
Договор, подлежащий государственной регистрации, считается для третьих лиц заключенным с момента его регистрации, если иное не установлено законом (п. 3 ст. 433 ГК РФ).
В соответствии с п. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.
Из содержания приведенной нормы следует, что безвозмездность передачи имущества является признаком договора дарения, также обязательным квалифицирующим признаком договора дарения является вытекающее из соглашения сторон очевидное намерение дарителя передать имущество в качестве дара.
Таким образом, дарение имущества предполагает наличие волеизъявления дарителя, намеревающегося безвозмездно передать принадлежащее ему имущество иному лицу именно в качестве дара (с намерением облагодетельствовать одаряемого), а не по какому-либо другому основанию, вытекающему из иных отношений сторон сделки.
Установлено, что договор дарения жилых домов и земельного участка от 23.08.2016 заключен в простой письменной форме в соответствии с требованиями ст. 572, ст.574 ГК РФ.
Как следует из дел правоустанавливающих документов, ФИО1 лично сдавал документы (в том числе договор дарения от 23.08.2016) на регистрацию.
Факт того, что договор дарения от 23.08.2016 подписан ФИО1, истцом ничем не опровергнут. Ходатайств о назначении по делу судебной почерковедческой экспертизы стороной истца не заявлялось.
Как видно из материалов дела, ФИО1 умер ДД.ММ.ГГГГ, что подтверждается свидетельством о смерти.
Согласно нотариально удостоверенному завещанию от 24.08.2016 ФИО1 завещал Батаевой И.В. принадлежащую ему <,данные изъяты>, долей в праве общей долевой собственности на земельный участок, категории земель: земли сельскохозяйственного назначения — для сельскохозяйственного производства, площадью <,данные изъяты>, кв.м., адрес (местоположение) РФ, <,адрес>,
Из наследственного дела № следует, что в установленный законом срок с заявлениями о принятии наследства после смерти умершего ФИО1 к нотариусу обратились наследники наследодателя: дочь Батаева И.В.- наследник по завещанию, супруга Карпенко Л.В. -наследник, имеющий право на обязательную долю в наследстве, сын Карпенко В.А. – наследник первой очереди по закону.
Наследственное имущество состоит из <,данные изъяты>, долей в праве общей долевой собственности на земельный участок, категории земель: земли сельскохозяйственного назначения — для сельскохозяйственного производства, площадью <,данные изъяты>, кв.м., адрес (местоположение) РФ, <,адрес>, денежных средств, хранящихся на вкладах в <,данные изъяты>,
Сын наследодателя — истец Карпенко В.А., считая свои права наследника нарушенными, поскольку в наследственное имущество не вошло недвижимое имущество, которое при жизни наследодатель подарил Батаеву И.В. по договору дарения от 23.08.2016, обратился с настоящим иском в суд.
Как видно из материалов дела, в исковом заявлении, в уточненном исковом заявлении, при рассмотрении дела стороной истца заявлены требования о признании договора дарения недействительным по тому основанию, что даритель ФИО1 в момент заключении договора дарения не мог понимать значения своих действий и руководить ими в результате имеющихся у него заболеваний.
Согласно п. 1 ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).
Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе. Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия (п.2 ст. 166 ГК РФ).
В соответствии со п.3 ст. 166 ГК РФ требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо. Требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.
В качестве правового основания для признания спорной сделки недействительной истец ссылается на п.1 ст. 177 ГК РФ.
В соответствии с п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Юридически значимым и подлежащим доказыванию в пределах заявленного по основанию, предусмотренному п.1 ст. 177 ГК РФ, иска является вопрос, мог ли ФИО1 на момент заключения договора дарения от 23.08.2016, понимать значение своих действий или руководить ими.
Бремя доказывания юридически значимых обстоятельств по данной категории дел лежит на истце и в силу положений ст. 56 ГПК РФ является его обязанностью.
По ходатайству представителя истца определением суда от 01.06.2017 с учетом определения от 01.08.2017 об исправлении описки по настоящему делу была назначена судебная посмертная психиатрическая экспертиза по материалам дела, проведение которой поручено экспертам ГБУЗ «Специализированная клиническая психиатрическая больница №» министерства здравоохранения <,адрес>, и на разрешение экспертов были поставлены следующие вопросы: 1. Страдал ли ФИО1 на момент подписания договора дарения от 23.08.2016 психическим заболеванием или временным психическим расстройством, либо иным болезненным состоянием психики, если да, то каким именно? 2. Могли ли имеющиеся заболевания у ФИО1 в виде: <,данные изъяты>,. Сопутствующий: <,данные изъяты>, влиять на психическое состояние ФИО1 при подписании договора дарения от 23.08.2016? 3. Мог ли отдавать отчет своим действиям и руководить ими ФИО1 при подписании договора дарения от 23.08.2016 года при наличии имеющихся у него заболеваний?
Согласно сообщению ГБУЗ «Специализированная клиническая психиатрическая больница №» министерства здравоохранения Краснодарского края от 30.08.2017 № о невозможности дать заключение, ответить на вопросы №1, №2, №3, поставленные судом перед судебно психиатрическими экспертами в отношении ФИО1, не представляется возможным, так как в медицинской документации и материалах гражданского дела отсутствует описание психического состояния ФИО1 на момент совершения юридически значимых действий — составления договора дарения, не позволяет сделать категорический вывод о его способности к волеизъявлению. Имеющиеся у ФИО1 заболеваниям <,данные изъяты>, могли оказать влияние на его психическое состояние, но оценить степень изменения его личности в этот период не представляется возможным, так как на протяжении своей жизни он психиатрами не наблюдался, в представленной медицинской документации нет описания его психического состояния, консультация психиатра в период пребывания его в стационаре ему не назначалась, оценить его психическое состояние в юридически значимый период 23 августа 2016 года (в момент составления договора дарения) не представляется возможным.
Само по себе обстоятельство, что экспертами не дано заключение по поставленным вопросам, так как в представленной медицинской документации и материалах гражданского дела отсутствует описание психического состояния ФИО1 на момент составления договора дарения, не позволяет суду вынести суждение о том, что на момент подписании договора дарения от 23.08.2016 ФИО1 не был способен понимать значение своих действий и руководить ими.
Доводы истца о болезненном состоянии дарителя ФИО1, в силу которого он на момент заключения договора дарения в пользу одаряемого Батаева И.В., не понимал значение своих действий и не мог ими руководить, суд находит не состоятельными, поскольку данные утверждения не нашли своего подтверждения в ходе судебного разбирательства.
Как видно из материалов дела, ФИО1 обращался за медицинской помощью по поводу имеющихся у него заболеваний. Так, ФИО1 наблюдался терапевтом по поводу: «<,данные изъяты>, эндокринологом по поводу «<,данные изъяты>,<,данные изъяты>, согласно сведениям из медицинской карты амбулаторного больного №. С 2012 года имел 2 группу инвалидности бессрочно согласно справке МСЭ №. С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГФИО1 находился на стационарном лечении в терапевтическом отделении МБУ «Каневская ЦРБ». После проведенного обследования определен диагноз: «<,данные изъяты>,. Дано направление к хирургу ККБ №1 г. Краснодар для уточнения диагноза (медицинская карта стационарного больного №). С 01 по ДД.ММ.ГГГГФИО1 находился на стационарном лечении в хирургическом отделении №1 МБУ «Каневская ЦРБ» с диагнозом: <,данные изъяты>, осложнение основного заболевания: <,данные изъяты>, Фоновые заболевания: <,данные изъяты>, Сопутствующие заболевания: «<,данные изъяты>, согласно выписному эпикризу из медицинской карты стационарного большого №. С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ он находился на стационарном лечении в хирургическом отделении № МБУ «Каневская ЦРБ» с диагнозом: «<,данные изъяты>,
Согласно медицинским картам стационарного больного №, 12307 ФИО1 врачом психиатром не осматривался, на консультацию врача психиатра не направлялся.
Из медицинской карты амбулаторного больного № МБУ «Каневская ЦРБ» следует, что в период времени с 2012 года по ДД.ММ.ГГГГФИО1 врачом психиатром не осматривался, на консультацию врача психиатра не направлялся, за оказанием психиатрической помощи не обращался.
Согласно показаниям свидетеля ФИО2 – соседки ФИО1 — она разговаривала с ФИО1 в августе 2016 года, последний раз примерно ДД.ММ.ГГГГ, никаких психических изменений в поведении ФИО1 она не замечала, он нормально разговаривал, адекватно реагировал на ее вопросы, нормально отвечал.
Из показаний свидетеля ФИО3, проживающей по соседству с ФИО1, следует, что летом 2016 года она общались с ФИО1 на бытовые темы, о здоровом образе жизни, при общении с ФИО1 она не замечала каких-либо психических изменений в его поведении, он был абсолютно адекватным человеком.
Согласно показаниям свидетеля ФИО4 — соседа по даче ФИО1— летом 2016 года, в том числе в августе 2016 года он встречался с ФИО1, они общались, никаких отклонений психики он не замечал, тот был нормальным адекватным человеком.
Из показаний свидетеля Селивановой — внучки ФИО1 следует, что в августе 2016 года у дедушки было обычное состояние, ничего неадекватного не было замечено, он все время копошился на огороде, был адекватным.
Таким образом, из показаний допрошенных в суде свидетелей следует, что ФИО1 в августе 2016 года был в нормальном, адекватном состоянии, нарушений в его психическом состоянии не было.
Доводы представителя истца, что показания допрошенных со стороны ответчика свидетелей не могут быть приняты судом, поскольку они не обладают специальными познаниями в области психиатрии, суд находит не состоятельными.
Из показаний допрошенной в судебном заседании эксперта ФИО6 следует, что эксперты указали, что имеющиеся у ФИО1 заболевания, в том числе «<,данные изъяты>, могли оказать влияние на психическое состояние ФИО1, у него могло быть астеническое состояние или депрессивное состояние, но это состояние не повлияло бы на его волеизъявление.
Установлено и материалами дела подтверждено, что ФИО1 у врача психиатра не наблюдался и не состоял на учете у психиатра, за медицинской помощью к указанным специалистам не обращался.
Суд находит, что, заключая договор дарения, его стороны достигли правового результата, соответствующего договору дарения. Факт передачи и принятия дара подтверждается материалами дела, цель договора достигнута и ФИО1 таким образом при жизни распорядился своим имуществом.
Добытые по делу доказательства позволяют сделать вывод, что при заключении оспариваемого договора дарения ФИО1 был свободен в проявлении своей воли, понимал безвозмездный характер сделки, отдавал отчет своим действиям и выразил намерение подарить недвижимое имущество своему внуку Батаеву И.В..
Стороной истца не было заявлено в суде о назначении дополнительной или повторной судебной посмертной психиатрической экспертизы.
Таким образом, достоверных и допустимых доказательств о том, что 23.08.2016 на момент заключения договора дарения ФИО1 не понимал значение своих действий или не мог ими руководить, материалы дела не содержат и стороной истца суду не представлено.
При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу об отсутствии оснований, предусмотренных п.1 ст. 177 ГК РФ, для признания спорной сделки недействительной.
На основании изложенного, в удовлетворении исковых требований о признании недействительным договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ жилого дома литер А общей площадью <,данные изъяты>, кв.м. и земельного участка площадью <,данные изъяты>, кв.м., расположенных по адресу: <,данные изъяты>, и жилого дома литер Б общей площадью <,данные изъяты>, кв.м., расположенного по адресу: <,адрес>,, заключенного между ФИО1 и Батаевым И.В., следует отказать.
В соответствии с п.1 ст. 2 Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» от 21 июля 1997 года № 122-ФЗ (действующего на момент заключения спорной сделки) государственная регистрация прав на недвижимое имущество и сделок с ним — юридический акт признания и подтверждения государством возникновения, ограничения (обременения), перехода или прекращения прав на недвижимое имущество в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации. Государственная регистрация является единственным доказательством существования зарегистрированного права. Зарегистрированное право на недвижимое имущество может быть оспорено только в судебном порядке.
Аналогичное положение содержится в ч.3 ст. 1 Федерального закона от 13 июля 2015 г. № 218-ФЗ «О государственной регистрации недвижимости», действующего с 01.01.2017.
Согласно ч.4 ст. 1 вышеуказанного Федерального закона государственная регистрация прав осуществляется посредством внесения в Единый государственный реестр недвижимости записи о праве на недвижимое имущество, сведения о котором внесены в Единый государственный реестр недвижимости.
Поскольку судом отказано в удовлетворении исковых требований о признании недействительным вышеуказанного договора дарения от 23.08.2016, то правовых оснований для применения последствий недействительности сделки и прекращении права собственности Батаева И.В. на жилой дом литер А общей площадью <,данные изъяты>, кв.м. и земельный участок площадью <,данные изъяты>, кв.м., расположенные по адресу: <,адрес>,, и жилой дом литер Б общей площадью <,данные изъяты>, кв.м., расположенный по адресу: <,адрес>,, погашения записи регистрации в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним (с 1 января 2017 года – в Едином государственном реестре недвижимости), не имеется.
Кроме того, как видно из выписки из ЕГРН от ДД.ММ.ГГГГ№, право собственности на земельный участок площадью <,данные изъяты>, кв.м. с кадастровым номером № расположенный по адресу: <,адрес>, не зарегистрировано, объект недвижимости снят с кадастрового учета ДД.ММ.ГГГГ.
Принимая во внимание изложенное, следует отказать в удовлетворении требований
о применении последствий недействительности сделки и прекращении права собственности Батаева И.В. на жилой дом литер А общей площадью <,данные изъяты>, кв.м. и земельный участок площадью <,данные изъяты>, кв.м., расположенные по адресу: <,адрес>,, пер. Строителей, <,адрес>,А, и жилой дом литер Б общей площадью <,данные изъяты>, кв.м., расположенный по адресу: <,адрес>,, погашения записи регистрации в Едином государственном реестре недвижимости на указанное недвижимое имущество.
Руководствуясь ст.ст. 194 – 199 ГПК РФ,
РЕШИЛ:
В удовлетворении исковых требований Карпенко В.А. в лице представителя по доверенности Макашова Н.В. к Батаеву И.В. о признании недействительным договора дарения от 23.08.2016 жилого дома литер А общей площадью <,данные изъяты>, кв.м. и земельного участка площадью <,данные изъяты>, кв.м., расположенных по адресу: <,адрес>,, и жилого дома литер Б общей площадью <,данные изъяты>, кв.м., расположенного по адресу: <,адрес>, заключенного между ФИО1 и Батаевым И.В., применении последствий недействительности сделки и прекращении права собственности Батаева И.В. на жилой дом литер А общей площадью <,данные изъяты>, кв.м. и земельный участок площадью <,данные изъяты>, кв.м., расположенные по адресу: <,адрес>, и жилой дом литер Б общей площадью 77,1 кв.м., расположенный по адресу: <,адрес>,1, погашения записи регистрации в Едином государственном реестре недвижимости на указанное недвижимое имущество отказать.
На решение может быть подана апелляционная жалоба в <,адрес>,вой суд через Каневской районный суд в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме.
Судья