Статья 1102 ГК РФ (действующая редакция). Обязанность возвратить неосновательное обогащение

1. Лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 настоящего Кодекса.

2. Правила, предусмотренные настоящей главой, применяются независимо от того, явилось ли неосновательное обогащение результатом поведения приобретателя имущества, самого потерпевшего, третьих лиц или произошло помимо их воли.

Комментарий к Ст. 1102 ГК РФ

1. В п. 1 комментируемой статьи дано понятие обязательства вследствие неосновательного обогащения (кондикционного обязательства), из которого вытекает, что для возникновения такого обязательства необходимо одновременное наличие трех условий: 1) наличие обогащения; 2) обогащение за счет другого лица; 3) отсутствие правового основания для такого обогащения.

Из текста ГК РФ следует, что отечественный законодатель использует термин «обогащение» в двух значениях. В п. 1 комментируемой статьи 1102 ГК РФ под неосновательным обогащением понимается само неосновательно приобретенное или сбереженное за счет другого лица имущество, подлежащее возврату. Очевидно, что здесь мы имеем дело лишь с одним из аспектов обогащения как сугубо экономической категории (это та дельта, которую составляет прирост в хозяйственной сфере приобретателя).

Но, кроме того, термин «обогащение» применяется законодателем в смысле юридического факта. В подп. 7 п. 1 ст. 8 ГК РФ неосновательное обогащение поименовано в качестве одного из оснований возникновения гражданских прав и обязанностей.

Не подлежит сомнению, что правовое значение обогащение приобретает именно в роли юридического факта, названного в подп. 7 п. 1 ст. 8 ГК РФ и лежащего в основании возникновения соответствующего обязательства (п. 2 ст. 307 ГК).

Такое юридическое значение получает лишь обогащение, выражающееся в извлечении выгоды за чужой счет. Очевидно, что обогащение, полученное приобретателем без ущерба для имущественной сферы какого-либо другого лица, не может сыграть роль юридического факта и породить самостоятельные правовые последствия хотя бы потому, что в этом случае отсутствует один из необходимых субъектов такого правоотношения — потерпевший. Поэтому в п. 1 комментируемой статьи зафиксировано именно узкое понимание экономической категории «обогащение одного лица за счет другого».

2. В п. 1 комментируемой статьи выделены две формы обогащения за чужой счет — приобретение имущества и сбережение имущества за счет другого лица.

Исходя из содержания ст. 128 ГК РФ под приобретением имущества в смысле комментируемой статьи 1102 ГК следует понимать получение лицом (1) вещей (включая деньги и ценные бумаги) либо (2) имущественных прав (прав требования, некоторых ограниченных вещных прав, например сервитута, а также исключительных прав).

В правовой литературе широко распространено мнение, согласно которому обогащение в форме приобретения имущества имеет место лишь в случаях, когда у приобретателя возникло то или иное имущественное право, а также мнение о том, что объектом обогащения не могут быть индивидуально-определенные вещи (т.е. обогащение в форме приобретения имущества может выражаться лишь в получении вещей, определенных родовыми признаками, денег и имущественных прав). Исходя из этого подхода приобретенными могут считаться только те вещи, на которые у лица возникло право собственности, а вещи, поступившие в фактическое владение лица без приобретения им права на них, не составляют его обогащения. Обосновывается это тем, что при выбытии индивидуально-определенной вещи без правового основания из владения собственника он сохраняет свой правовой титул и может требовать ее возврата посредством вещно-правового иска об истребовании имущества из чужого незаконного владения, т.е. виндикации (ст. 301 ГК), а кондикционный иск предназначен для истребования только вещей, определенных родовыми признаками (возврата которых невозможно добиться с помощью виндикации) <1>.

———————————
<1> См., например: Гражданское право: Учебник: В 3 т. / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. 4-е изд., перераб. и доп. М.: Велби; Проспект, 2004. Т. 3. С. 85, 93; Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. / Отв. ред. Е.А. Суханов. М.: Статут, 2010. Т. II: Обязательственное право. С. 1145, 1146.

Однако закон не содержит норм, столь существенно ограничивающих круг объектов, которые могут быть предметом неосновательного обогащения в форме приобретения имущества.

Во-первых, вряд ли можно считать основанным на законе мнение о том, что термин «приобретение» не охватывает простого поступления имущества во владение, ведь нигде в законодательстве не указано, что под приобретением понимается лишь получение имущества в собственность, скорее из него следует противоположный вывод (вспомним хотя бы фигуру добросовестного приобретателя, упомянутого в ст. 302 ГК РФ, который отнюдь не всегда становится собственником приобретенного имущества).

Во-вторых, как представляется, трудно отрицать экономическую ценность владения как такового: фактическое обладание вещью, дающее объективную возможность в любой момент осуществлять пользование ею, несомненно, является самостоятельной имущественной выгодой (которую следует отличать от выгод, получаемых уже в процессе пользования).

В-третьих, на практике нередко возникают ситуации, когда у лица из владения выбыла индивидуально-определенная вещь и при этом оно неосновательно утратило и право собственности на нее, например, когда во исполнение договора купли-продажи вещь была передана продавцом в собственность покупателя, а впоследствии договор был расторгнут ввиду непредоставления покупателем встречного удовлетворения. В подобных случаях лицо, неосновательно утратившее вещь, ее собственником уже не является и не может истребовать ее по правилам ст. 301 ГК РФ. Единственным способом защиты гражданских прав, позволяющим в такой ситуации вернуть имущество, является кондикционный иск. Такой подход получил отражение в п. 65 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 29 апреля 2010 г. N 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» (далее — Постановление от 29 апреля 2010 г. N 10/22), где указано, что в случае расторжения договора продажи недвижимости продавец, не получивший оплаты по нему, вправе требовать возврата переданного покупателю недвижимого имущества (которое всегда является индивидуально-определенной вещью) на основании ст. ст. 1102, 1104 ГК РФ; судебный акт о возврате недвижимого имущества продавцу является основанием для государственной регистрации прекращения права собственности покупателя и государственной регистрации права собственности продавца на этот объект недвижимости.

В-четвертых, положения гл. 60 ГК РФ не только не запрещают истребовать индивидуально-определенные вещи посредством кондикции, но, напротив, в ней содержатся нормы, которые по своему смыслу применимы только к истребованию таких вещей. В п. 2 ст. 1104 ГК РФ, посвященном возвращению неосновательного обогащения в натуре, указано: «Приобретатель отвечает перед потерпевшим за всякие, в том числе и за всякие случайные, недостачу или ухудшение неосновательно приобретенного или сбереженного имущества, происшедшие после того, как он узнал или должен был узнать о неосновательности обогащения». Однако если бы предметом требования о неосновательном обогащении могли быть только родовые, а не индивидуально-определенные вещи, это означало бы, что по данному иску возврату в натуре всегда подлежит не то же самое имущество, которое было получено приобретателем, а другое имущество, наделенное аналогичными признаками. К примеру, если судом удовлетворен иск о возврате неосновательно приобретенного зерна, то приобретатель должен вернуть потерпевшему не то же самое зерно, которое от него получил, а соответствующее количество зерна того же качества и объема. В таком случае было бы непонятно, почему в п. 2 ст. 1104 ГК РФ говорится о «недостаче» и «ухудшениях» неосновательно приобретенного имущества, если потерпевшему возвращается вообще не то имущество, которое было им утрачено, а другое.

Таким образом, с точки зрения действующего законодательства правильной представляется позиция, согласно которой по смыслу норм гл. 60 ГК РФ обогащение в форме приобретения имущества возможно посредством получения как индивидуально-определенной вещи, так и вещей, определенных родовыми признаками, и может выражаться как в виде поступления их в собственность приобретателя, так и в виде фактического завладения ими без возникновения на них какого-либо права <1>.

———————————
<1> Маковский А.Л. Обязательства вследствие неосновательного обогащения (гл. 60) // Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть вторая: текст, комментарии, алфавитно-предметный указатель / Под ред. О.М. Козырь, А.Л. Маковского, С.А. Хохлова. С. 597, 598.

Другое дело, что для устранения неосновательного обогащения, выражающегося в фактическом завладении вещью без приобретения на нее права, кондикционный иск может применяться только субсидиарно, лишь в случае отсутствия оснований для предъявления виндикационного иска, например, когда потерпевший не является собственником или иным титульным владельцем вещи (подробнее об этом см. в комментарии к ст. 1103 ГК РФ).

Сбережение имущества состоит в том, что лицо получило некую имущественную выгоду, но не понесло расходы, которые ему в обычных условиях пришлось бы понести для ее получения. Такая выгода может выражаться в: 1) улучшении принадлежащего лицу имущества, влекущем увеличение стоимости этого имущества; 2) полном или частичном освобождении от имущественной обязанности перед другим лицом; 3) пользовании чужим имуществом, выполнении работ или оказании услуг другим лицом.

Иск о взыскании неосновательно сбереженного всегда имеет своим предметом денежную сумму.

Говоря о такой форме обогащения, как сбережение имущества, нельзя не задаться следующим вопросом: всегда ли факт несения затрат на имущество другого лица, выполнения для него работ или оказания ему услуг без предоставления соответствующего эквивалента этим лицом свидетельствует о получении последним имущественной выгоды? Сомнений в том, что данное лицо в подобной ситуации обогащается, сберегая денежные средства на оплату соответствующих расходов, работ или услуг, не возникает в случае, если они были осуществлены по его просьбе. В тех же случаях, когда такая просьба отсутствовала, спор об их оплате или возмещении должен разрешаться судом исходя из оценки конкретных обстоятельств дела с учетом не только объективной стоимости услуг или работ либо величины понесенных затрат, но и того, насколько выгодными, хозяйственно необходимыми они были для их адресата.

3. Приобрести юридическое значение может не всякое обогащение за чужой счет, а лишь неосновательное обогащение одного лица за счет другого. Отсутствие установленного законом, иными правовыми актами или сделкой основания для обогащения за чужой счет является важнейшим условием возникновения кондикционного обязательства.

В последнее время получил большое распространение подход, согласно которому под правовыми основаниями обогащения должны пониматься соответствующие юридические факты, т.е. договоры, иные сделки, административные акты и другие основания возникновения гражданских прав и обязанностей <1>. Такое положение, по-видимому, вызвано причинами чисто терминологического характера. Ведь и в статье 8 ГК, и в п. 1 комментируемой статьи используется один и тот же термин — «основание». Это, естественно, наводит на мысль о том, что под основанием обогащения, о котором идет речь в настоящей статье, подразумевается соответствующий правопорождающий юридический факт.

———————————

Бесплатная юридическая консультация по телефонам:
8 (499) 938-53-89 (Москва и МО)
8 (812) 467-95-35 (Санкт-Петербург и ЛО)
8 (800) 302-76-91 (Регионы РФ)

КонсультантПлюс: примечание.

Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный) (под ред. О.Н. Садикова) включен в информационный банк согласно публикации — КОНТРАКТ, ИНФРА-М, 2006 (издание пятое, исправленное и дополненное с использованием судебно-арбитражной практики).

<1> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный) / Отв. ред. О.Н. Садиков. 2-е изд., испр. и доп. М.: КОНТРАКТ; ИНФРА-М-НОРМА, 1998. С. 709.

Однако такое понимание правового основания обогащения не соответствует прежде всего буквальному смыслу нормы п. 1 комментируемой статьи 1102 Гражданского кодекса России, из которой следует, что надлежащее основание приобретения (сбережения) имущества должно быть установлено законом, иными правовыми актами или сделкой. Если понимать под этим основанием юридический факт (каковым и является, в частности, сделка), то получается, что сделка как основание обогащения должна устанавливаться самой собой. Более того, в ряде случаев применение концепции «юридического факта» на практике привело бы к невозможности выполнения институтом кондикционных обязательств своей охранительной функции и, как следствие, к несправедливому разрешению гражданских споров.

Так, в примере, приведенном в п. 1 Обзора практики рассмотрения споров, связанных с применением норм о неосновательном обогащении (информационное письмо Президиума ВАС РФ от 11 января 2000 г. N 49, далее — информационное письмо от 11 января 2000 г. N 49), клиент обратился в арбитражный суд с иском о взыскании с экспедитора на основании ст. 1102 ГК РФ сумм, перечисленных ему ранее по договору транспортной экспедиции. Из материалов дела следовало, что договор расторгнут по требованию клиента. Одностороннее расторжение договора в соответствии с его условиями допускалось. До расторжения договора клиент перечислил экспедитору денежные средства в счет оплаты будущих услуг, однако эти услуги не были оказаны.

Ответчик не оспаривал факт получения оплаты, но возражал против предъявленного к нему требования, ссылаясь на п. 4 ст. 453 ГК РФ, в соответствии с которым стороны не вправе требовать возвращения того, что было исполнено ими по обязательству до момента расторжения договора, если иное не установлено законом или соглашением сторон. Ответчик также полагал, что на основании абз. 2 ст. 806 ГК РФ при одностороннем отказе от исполнения договора транспортной экспедиции сторона, заявившая об отказе, имеет право требовать только возмещения убытков, вызванных расторжением договора. Арбитражный суд указал, что положения п. 4 ст. 453 и абз. 2 ст. 806 ГК РФ не исключают возможности истребовать в качестве неосновательного обогащения полученные до расторжения договора денежные средства, если встречное удовлетворение получившей их стороной не было предоставлено и обязанность его предоставить отпала. При ином подходе на стороне ответчика имела бы место необоснованная выгода. Основания для удержания перечисленных клиентом денежных средств отпали при расторжении договора, поскольку в связи с этим прекратилась обязанность экспедитора по оказанию услуг. Суд удовлетворил заявленное требование на основании комментируемой статьи, указав, что в данном случае получатель средств, уклоняясь от их возврата клиенту несмотря на отпадение основания для удержания, должен рассматриваться как лицо, неосновательно удерживающее средства.

Аналогичная правовая позиция была сформулирована в п. 13 Обзора практики разрешения споров, связанных с договором мены (информационное письмо Президиума ВАС РФ от 24 сентября 2002 г. N 69): сторона, передавшая товар по договору мены, не лишена права истребовать ранее исполненное после расторжения договора, если другое лицо вследствие этого неосновательно обогатилось; положения п. 4 ст. 453 ГК РФ не исключают такой возможности. В п. 65 Постановления от 29 апреля 2010 г. N 10/22, как уже упоминалось, также указано, что в случае расторжения договора продажи недвижимости продавец, не получивший оплаты по нему, вправе требовать возврата переданного покупателю имущества на основании ст. ст. 1102, 1104 ГК РФ.

Такой подход, несомненно, заслуживает поддержки, поскольку, отказав в иске в данной ситуации, суд поступил бы явно несправедливо. Но если следовать позиции, согласно которой неосновательное обогащение возникает только при отсутствии подкрепляющего его юридического факта, то пришлось бы признать, что признак неосновательности в данном случае отсутствует. Ведь договор был в надлежащей форме и с соблюдением закона заключен сторонами. Его расторжение никак не влияет на действительность этой сделки. Получается, что исходя из понимания правового основания как юридического факта обогащение экспедитора, получившего деньги, но вследствие расторжения договора не оказавшего клиенту оплаченных услуг, являлось бы правомерным.

Однако эта проблема отпадает, если понимать под правовым основанием не юридический факт, а экономическую цель (каузу) имущественного предоставления, в результате которого возникло обогащение. В данном случае воля клиента, оплатившего экспедиторские услуги по договору, была направлена на получение от экспедитора встречного предоставления в виде оказания соответствующих услуг. После расторжения договора транспортной экспедиции достижение этой цели стало невозможным, так как обязанность экспедитора оказать услуги прекратилась. Поскольку цель имущественного предоставления недостижима, постольку имеет место недостаток правового основания для удерживания ответчиком полученной оплаты, и возникшее у него в результате этого обогащение подлежит возврату <1>.

———————————
<1> Что касается п. 4 ст. 453 ГК РФ, то нельзя забывать о том, что содержащееся в нем положение применяется, если иное не установлено законом или соглашением сторон. В ситуации получения имущества стороной возмездного договора без предоставления взамен встречного удовлетворения подлежат применению нормы гл. 60 ГК РФ о неосновательном обогащении, что исключает действие нормы п. 4 ст. 453 ГК РФ (т.е. в данном случае иное установлено законом, а именно п. 1 комментируемой статьи).

Но, конечно, не любая экономическая цель лица приобретает характер такого правового основания. Необходимо, чтобы она была легитимирована, т.е. надлежащим образом зафиксирована с юридической точки зрения. В тех случаях, когда воля лица к совершению имущественного предоставления хотя и имеется, но надлежащим образом не легитимирована соответствующим законным юридическим фактом (например, если сделка оказывается недействительной или несостоявшейся) либо эта воля прямо направлена на нарушение закона, право исходя из соображений общего блага (публичных интересов) не придает юридического значения целям, которыми руководствовалось лицо, совершая предоставление. В подобных ситуациях переход имущества также признается неправомерным, несмотря на то что он санкционирован волей соответствующего лица, преследующего определенную экономическую цель. Таким образом, юридический факт — это лишь способ фиксации правового основания (экономической цели), которое имеется в виду в комментируемой статье 1102 ГК РФ.

Цель имущественного предоставления может, кроме того, определяться публичными интересами, а не волей лица, за счет которого оно происходит, и вытекать из специального указания закона (как прямо следует из текста п. 1 комментируемой статьи). Так, устанавливая алиментное обязательство, закон преследует общественно значимую цель содержания нетрудоспособных лиц. Предусматривая конфискацию имущества в качестве санкции за совершение преступления, законодатель руководствуется карательными и превентивными целями.

Следовательно, под правовым основанием обогащения должна пониматься экономическая цель имущественного предоставления, легитимированная соответствующим юридическим фактом или вытекающая непосредственно из закона. Одновременное наличие этих двух элементов — соответствия обогащения экономической цели предоставления и юридического факта (норма закона), легитимирующих эту цель, — является необходимым для того, чтобы обогащение одного лица за счет другого считалось основательным и правомерным.

4. Комментируемая статья, в отличие от ранее действовавшего законодательства, не содержит упоминания о том, что неосновательное обогащение имеет место и тогда, когда основание, по которому приобретено имущество, изначально имелось, но отпало впоследствии. В связи с этим встречаются утверждения, что формально по смыслу комментируемой статьи последующее отпадение правового основания обогащения не порождает кондикционного обязательства. Такое мнение представляется неверным, ведь, как писал еще М.А. Гурвич, понятие «отсутствие основания» охватывает и случаи отпадения основания впоследствии <1>. Правовая позиция, согласно которой кондикционное обязательство возникает не только при изначальном отсутствии, но и при последующем отпадении правового основания обогащения, получила закрепление и в п. 1 информационного письма от 11 января 2000 г. N 49.

———————————
<1> Гурвич М. Институт неосновательного обогащения в его основных чертах по Гражданскому кодексу РСФСР // Советское право. 1925. N 2 (14). С. 99.

5. Обогащение за чужой счет может быть непосредственным и посредственным (опосредованным).

Непосредственное обогащение имеет место при прямом перемещении блага из состава имущества одного лица в состав имущества другого. Например, одно лицо передало другому вещь или перечислило денежную сумму, не получив взамен никакого встречного предоставления.

Посредственное (опосредованное) обогащение происходит при переходе блага из состава имущества одного лица в состав имущества другого через посредство третьего лица. Часто посредственное (опосредованное) обогащение возникает, когда кто-то получает выгоду от сделки, совершенной двумя другими лицами. Например, организация автосервиса отремонтировала автомобиль по заказу лица, которому автомобиль был предоставлен в безвозмездное пользование, однако плату за произведенные работы от этого лица не получила. Стоимость автомобиля увеличилась, а потому его собственник обогатился за счет организации, осуществившей ремонт, но через посредство действий третьего лица. Или арендатор помещения сдал его кому-либо в субаренду, и тот произвел в нем неотделимые улучшения, а впоследствии оказалось, что договор субаренды является недействительным или незаключенным. У собственника помещения возникает выгода в форме сбережения тех расходов, которые на улучшение его вещи понес несостоявшийся субарендатор.

В качестве еще одного примера можно привести следующее дело из судебной практики. Обществом с ограниченной ответственностью был предъявлен иск к муниципальному образованию о взыскании неосновательного обогащения, полученного в результате выполненных обществом работ по реконструкции нежилых складских помещений в торговый мини-центр. Как следовало из обстоятельств дела, спорные складские помещения, являющиеся муниципальной собственностью, были сданы в аренду обществу под использование в качестве торгового мини-центра, однако в качестве арендодателя выступило неуправомоченное лицо. По договору аренды на общество возлагалась обязанность осуществить ремонт помещений и их реконструкцию из складских в торговые. Реконструкция помещений была фактически произведена обществом (для чего им был заключен с третьим лицом договор строительного подряда, работы по которому общество приняло и оплатило), но впоследствии вышеназванный договор аренды решением арбитражного суда был признан недействительным как заключенный со стороны арендодателя лицом, не являющимся собственником имущества и не уполномоченным собственником на сдачу этого имущества в аренду, и общество было выселено из спорных помещений. Суд кассационной инстанции оставил в силе постановление суда апелляционной инстанции о взыскании с муниципального образования стоимости улучшения имущества, произошедшего в результате его реконструкции, произведенной обществом <1>.

———————————
<1> Постановление ФАС Северо-Западного округа от 7 октября 2005 г. N А21-6084/03-С1.

Таким образом, российской судебной практике известны примеры удовлетворения исков о взыскании с собственника имущества, претерпевшего улучшение в подобных обстоятельствах, полученного вследствие этого неосновательного обогащения, притом что истцом соответствующие расходы понесены в рамках отношений не с собственником, а с третьим лицом.

Разумеется, не во всех случаях допустимо взыскание стоимости подобных улучшений с собственника имущества. Ведь в каких-то ситуациях такое обогащение собственника может быть основательным. Например, собственник сдал принадлежащее ему имущество в аренду другому лицу, договором аренды была предусмотрена обязанность арендатора за свой счет произвести ремонт этого имущества и по истечении срока аренды вернуть его отремонтированным (без возмещения стоимости ремонта со стороны арендодателя). Арендатор с этой целью заключил договор подряда с третьим лицом, которое произвело соответствующие работы, а впоследствии арендатор обанкротился, ввиду чего подрядчик не смог получить от него оплату выполненных работ, тогда как собственнику-арендодателю имущество было возвращено улучшенным. С экономической точки зрения налицо обогащение собственника, получившего выгоду за счет подрядчика. Однако для получения этой выгоды у собственника есть правовое основание, оно зиждется на заключенном им договоре аренды, по условиям которого имущество должно было быть возвращено отремонтированным. В такой ситуации требование подрядчика может быть адресовано только к арендатору как к заказчику по договору подряда, на подрядчике же лежит и риск неплатежеспособности своего контрагента.

6. Обогащение за чужой счет может быть прямым и косвенным <1>.

———————————
<1> Гримм Д.Д. Очерки по учению об обогащении. Выпуск первый. Дерпт, 1891. С. 11.

Прямое обогащение состоит в самом факте присоединения нового блага к составу данного имущества, например в безвозмездном приобретении какой-либо вещи или имущественного права, освобождении от обязательства. О прямом обогащении речь идет в ст. 1104 и п. 1 ст. 1105 ГК РФ.

Косвенное обогащение заключается в получении лицом экономических выгод от данного блага путем пользования им, извлечения из него доходов или возмездного отчуждения его, поскольку это благо допускает и то и другое. Косвенное обогащение предполагает наличие прямого, так как возможность извлекать из блага все те выгоды, которые оно способно доставить, может возникнуть лишь в силу обладания этим благом. Косвенному обогащению посвящены п. 2 ст. 1105 и ст. 1107 ГК РФ.

Сумма прямого и косвенного обогащения, за вычетом расходов приобретателя, которые он понес в связи с фактом приобретения или сбережения имущества за чужой счет (о них идет речь в ст. 1108 ГК), составляет так называемое наличное обогащение <1>.

———————————
<1> Там же. С. 22.

7. В п. 2 комментируемой статьи закреплено традиционное для отечественной цивилистики деление видов обогащения за чужой счет в зависимости от того, какими обстоятельствами оно вызвано. Как видно из данной нормы, в основании рассматриваемой квалификации лежит связь обогащения с поведением лиц, между которыми происходит перемещение имущественного блага.

По связи с поведением сторон можно выделить следующие виды обогащения:

— обогащение в результате действия потерпевшего, когда кто-либо ошибочно уплатил денежную сумму, передал другому лицу вещь, выполнил работу, оказал услугу или освободил кого-либо от имущественной обязанности и не получил взамен встречного предоставления;

— обогащение в результате действия приобретателя, например вследствие кражи, пользования чужим имуществом и т.д.;

— обогащение, возникшее независимо от действий потерпевшего и приобретателя, которое, в свою очередь, может стать либо результатом действий третьих лиц (как в случае неправильной выдачи груза перевозчиком не грузополучателю, а другому лицу), либо следствием события (например, течение оторвало лодку от привязи и вынесло ее на чужой земельный участок).

В силу п. 2 комментируемой статьи 1102 ГК во всех этих случаях, независимо от того, чем было вызвано неосновательное обогащение, применяются правила, предусмотренные гл. 60 ГК РФ.

Дополнительный комментарий к ст. 1102 Гражданского кодекса РФ

1. Обязательство из неосновательного обогащения, или, что одно и то же, кондикционное обязательство, относится к числу охранительных обязательств. Его содержание образуют требование о возврате неосновательного обогащения, которое иначе называют кондикцией (condictio) или притязанием из неосновательного обогащения, и корреспондирующая этому требованию обязанность возвратить неосновательное обогащение. Пункт 1 коммент. ст. связывает возникновение обязательства из неосновательного обогащения со следующими предпосылками:

1) наличие обогащения на стороне приобретателя. Под обогащением приобретателя понимается полученная им имущественная выгода. Она может состоять в приобретении права (например, права собственности или требования), приобретении владения вещью, пользовании чужим имуществом или чужими услугами, а также в освобождении от долга (см.: Oser H., Schonenberger W. Das Obligationenrecht. Allgemeiner Teil (Art. 1-183). 2 Aufl. Zurich, 1929. S. 430; Крашенинников Е.А. Фактический состав возникновения обязательства из неосновательного обогащения // Очерки по торговому праву. Ярославль, 2008. Вып. 15. С. 58 — 59).

Неосновательное обогащение приобретателя чаще всего возникает через предоставление самого потерпевшего или третьего лица. Так, например, А., будучи признанным судом недееспособным, продает свой компьютер Б. и через какое-то время (после того как суд признает А. дееспособным) передает его в собственность покупателю. Поскольку передача компьютера в собственность есть абстрактная сделка, она обосновывает переход права собственности к Б. и при недействительности лежащей в ее основании каузальной сделки. Поэтому А. не причитается виндикационное притязание против Б. Но так как Б. приобрел право собственности на компьютер и тем самым обогатился без правового основания, он обязан возвратить неосновательное обогащение своему контрагенту по абстрактной сделке.

Примером неосновательного обогащения, возникшего у приобретателя через предоставление третьего лица, служит следующий случай. А. уполномочивает Б. на то, чтобы распорядиться от собственного имени вещью А. Соответственно этому Б. продает и передает вещь в собственность В. Если договор купли-продажи является ничтожным, а передача вещи в собственность — действительной, то В. приобретает право собственности на вещь через лишенное правового основания предоставление Б. Но неосновательное обогащение В. возникает за счет А., который вследствие распоряжения Б., действительного в силу данного ему уполномочия, утратил право собственности на вещь. В рассматриваемом случае притязание из неосновательного обогащения причитается не А., а Б. Ведь если бы оно причиталось А., то В. не мог бы противопоставить ему, что он, со своей стороны, имеет требование о возврате уплаченной им Б. покупной цены, потому что это требование направляется лишь против Б. Однако Б. не может требовать от В. перенесения на себя права собственности на вещь, так как он не являлся ее собственником. Причитающееся Б. притязание из неосновательного обогащения направлено на возврат ему владения вещью с одновременным обратным перенесением права собственности на того, кому оно принадлежало, стало быть, на А. (см.: Larenz K. Lehrbuch des Schuldrechts. 11 Aufl. Munchen, 1977. Bd. 2. S. 477).

Неосновательное обогащение может также возникнуть через действие приобретателя, которое представляет собой вторжение в чужое право. Так, например, обстоит дело, если кто-то неправомерно использует не принадлежащую ему вещь. Полученная выгода здесь лежит уже в произведенном пользовании вещью. Поскольку возвращение этой выгоды невозможно в связи с характером полученного, возмещению подлежит ее объективная стоимость (п. 2 ст. 1105 ГК).

О вторжении в чужое право речь идет и в следующем случае. А. (хранитель) продает принадлежащую Б. (поклажедателю) вещь В. (добросовестному приобретателю) и передает ему в собственность. Согласно п. 1 ст. 302 ГК В. приобретает право собственности на вещь за счет Б., который тем самым его утрачивает. Но В. получил право собственности через предоставление А., и в отношении предоставления А. — В. существовало правовое основание. Поэтому Б. не имеет кондикции против В. Но ему предоставляется направленная против А. кондикция из вторжения на то, что тот получил благодаря распоряжению, т.е. на покупную цену, потому что она есть эквивалент уплаченной Б. вещи и, следовательно, по распределяющей функции права собственности причитается не А., а Б.

И наконец, неосновательное обогащение может явиться результатом события. Это имеет место, когда перемещение имущества (например, заготовленного для сплава или сплавляемого леса), которое приводит к смешению движимых вещей разных собственников, вызывается фактическими процессами (например, половодьем или течением реки);

2) получение обогащения за счет потерпевшего. Обязательство из неосновательного обогащения возникает лишь в том случае, если обогащение приобретателя происходит за счет другого лица (потерпевшего). По мнению некоторых цивилистов, слова «за счет другого лица» предполагают, что обогащению имущества на одной стороне соответствует уменьшение имущества на другой стороне. Однако обогащение приобретателя может и не сопровождаться обеднением потерпевшего. Как справедливо отмечается в литературе, при неосновательном обогащении, возникающем через вторжение приобретателя в чужое право, слова «за счет другого лица» не означают, что на стороне потерпевшего должно наступить эффективное уменьшение имущества (см.: Buren B. Schweizerisches Obligationenrecht. Allgemeiner Teil. Zurich, 1964. S. 309; Wieling H.J. Bereicherungsrecht. 2 Aufl. Berlin; Heidelberg; N.Y., 1998. S. 47). Достаточно того, чтобы выгода причиталась потерпевшему по распределению благ. При этом не имеет значения, получил ли бы он эту выгоду. Тот, кто неправомерно пользуется чужой вещью и благодаря этому сберегает затраты, должен возместить ее собственнику стоимость пользования, даже если собственник в это время не пользовался бы вещью и ее стоимость не уменьшилась вследствие пользования или уменьшилась лишь несущественно (см.: Larenz K. Op. cit. S. 475);

3) отсутствие правового основания обогащения. Вопрос о том, когда обогащение лишено правового основания, не может быть решен в общем порядке. На этот вопрос следует давать различный ответ в зависимости от того, возникло ли обогащение через предоставление потерпевшего или третьего лица, через вторжение приобретателя в чужое право или в результате перемещения имущества, вызванного событием.

Предоставление происходит не ради самого себя, т.е. не для вызывания непосредственно вытекающего из него правового результата, а для достижения какой-то косвенной цели (например, вещь передается в собственность для того, чтобы этим исполнить обязанность к передаче вещи или чтобы безвозмездно увеличить имущество другого лица). Эту цель принято именовать правовым основанием, или каузой (causa), предоставления. Правовое основание предоставления определяется предоставляющим, как правило, по соглашению с другой стороной (см.: Tuhr A. Der Allgemeine Teil des Deutschen Burgerlichen Rechts. Munchen und Leipzig, 1918. Bd. 2. Halfte 2. S. 81; Enneccerus L., Nipperdey H.C. Allgemeiner Teil des Burgerlichen Rechts. 14 Aufl. Tubingen, 1955. Halbbd. 2. S. 622). Если соглашение о каузе не состоялось (например, переданные в качестве займа деньги ошибочно принимаются в качестве дарения), отпало впоследствии (это, например, имеет место при отмене дарения — ст. 578 ГК) или оговоренная сторонами кауза не осуществилась (например, после того как проценты по основному требованию были уплачены вперед, основное требование досрочно прекратилось), то предоставление, а следовательно, и возникшее через него обогащение страдает отсутствием правового основания.

При неосновательном обогащении, являющемся результатом вторжения приобретателя в чужое право, приобретатель не имеет права на такое вторжение. Поэтому некоторые цивилисты утверждают, что в этом случае обогащение лишено правового основания ввиду противоправности вторжения. Но если бы это утверждение было правильным, то кондикция из вторжения вопреки своему смыслу и своей цели приближалась бы к деликтным притязаниям. Между тем в праве неосновательного обогащения речь идет не о неправомерной деятельности, а о том, может ли обогатившийся удержать имущественную выгоду, полученную им за счет другого лица. Не подлежит никакому сомнению, что имущественная выгода, полученная приобретателем через его вторжение в чужое право, является выгодой, которая по распределяющей функции этого права причитается правообладателю. Именно это обстоятельство и делает обогащение приобретателя обогащением, лишенным по отношению к правообладателю правового основания (см.: Wilburg W. Die Lehre von der ungerechtfertigten Bereicherung nach Osterreichischem und Deutschem Recht. Graz, 1934. S. 27 ff.; Larenz K., Canaris C.W. Lehrbuch des Schuldrechts. 13 Aufl. Munchen, 1994. Bd. 2. Halbbd. 2. S. 169, 170).

Что касается неосновательного обогащения, возникшего вследствие события, то оно всегда лишено правового основания и поэтому может быть кондицировано потерпевшим.

2. Поскольку неосновательное обогащение приобретателя обычно возникает через предоставительную сделку, практически наиболее существенное значение имеют кондикции из предоставления. К ним, в частности, относятся:

1) condictio indebiti. Важнейшим случаем предоставления, страдающего отсутствием правового основания, является предоставление, которое совершается во исполнение в действительности не существующего долга. Возникающая в связи с этим condictio indebiti опирается на следующие предпосылки.

Предоставление, совершаемое с целью исполнения какого-то долга. Предоставление, с которым связана condictio indebiti, чаще всего состоит в передаче вещи в собственность. При этом в собственность может передаваться как родовая, так и индивидуально-определенная вещь. О возможности передачи приобретателю в собственность индивидуально-определенной вещи и, как следствие этого, приобретения им права собственности на такую вещь свидетельствует п. 2 ст. 1104 ГК.

Несуществование долга. Под несуществующим долгом понимается долг, который никогда не существовал или ко времени предоставления уже был прекращен. Несуществующий долг, в частности, оплачивает тот, кто производит повторный платеж или платит больше, чем он должен.

Если условно обязанный в ошибочном предположении, что отлагательное условие уже наступило, совершает предоставление до наступления условия, то он вправе истребовать предоставленное обратно как неосновательное обогащение. Напротив, при исполнении долга, срок исполнения по которому еще не наступил, condictio indebiti не возникает (п. 1 ст. 1109 ГК), потому что в этом случае долг, хотя бы и с ненаступившим сроком, существует.

Лицо, совершившее предоставление во исполнение чужого долга, который оно считает своим собственным долгом, может кондицировать предоставленное, так как его предоставление лишено правового основания. Если должник по альтернативному обязательству (ст. 320 ГК) предоставляет вещь, ошибочно полагая, что лишь эта вещь является предметом его обязательства, то он вправе истребовать ее обратно (см.: Enneccerus L., Lehmann H. Recht der Schuldverhaltnisse. 14 Aufl. Tubingen, 1954. S. 868; Gernhuber J. Das Schuldverhaltnis. Tubingen, 1989. S. 268).

Заблуждение предоставляющего относительно существования своего долга. Заблуждение касается правового основания предоставления и поэтому не подрывает действительности предоставительной сделки (см.: Tuhr A. Allgemeiner Teil des Schweizerischen Obligationenrechts. Tubingen, 1924. Halbbd. 1. S. 376). Оно состоит либо в том, что предоставляющий верит в несуществующий факт (например, в заключение договора, который в действительности не был заключен), либо в том, что он не знает о существующем факте (например, об уже происшедшем прекращении своего долга). Если лицу известно, что долг не существует, и тем не менее оно совершает предоставление по несуществующему долгу, то закон отказывает ему в condictio indebiti (п. 4 ст. 1109 ГК);

2) condictio ob causam futuram. Совершивший предоставление может истребовать предоставленное обратно и в том случае, если оговоренное сторонами правовое основание предоставления не осуществилось. Имеются в виду предоставления, рассчитанные на будущее обязательство, возникновение которого предоставляющий ожидает и, возможно, хочет вызвать через предшествующее предоставление: кто-то еще до заключения договора купли-продажи производит по нему платеж, выдает вексель по еще не возникшему долгу к уплате покупной цены и т.д. (см.: Larenz K. Op. cit. S. 492). Если в приведенных примерах ожидаемый договор купли-продажи не состоялся, то предоставляющий должен иметь возможность истребовать предоставленное обратно. Хотя его предоставление было изначально лишено правового основания, condictio indebiti здесь исключена, потому что в момент предоставления предоставляющий осознавал, что он не обязан к его совершению. Осознавая это, он хотел заранее исполнить предполагаемый им будущий долг, так как ожидал, что отсутствующее в момент предоставления правовое основание осуществится впоследствии. Поскольку же оно вопреки предположению предоставляющего не осуществилось, ему причитается condictio ob causam futuram.

Рассматриваемая кондикция применима и при предоставлениях, совершаемых ради какого-то будущего встречного предоставления, которое не может быть предметом обязательства (см.: Tuhr A. Allgemeiner Teil des Schweizerischen Obligationenrechts. Halbbd. 1. S. 380; Larenz K. Op. cit. S. 493). Так, например, А. дает Б. 100 000 руб., чтобы тот назначил А. своим наследником или сделал в его пользу завещательный отказ. Если встречное предоставление со стороны Б. не происходит, то А. может кондицировать у него 100 000 руб.

Возникновение condictio ob causam futuram, так же как и возникновение требования, на установление которого направлена обязательственная сделка, совершенная под отлагательным условием, зависит от будущего неизвестного обстоятельства. Поэтому по аналогии с абз. 1 п. 3 ст. 157 ГК следует признать, что condictio ob causam futuram исключена, если совершивший предоставление недобросовестно воспрепятствовал осуществлению правового основания;

3) condictio ob causam finitam. Неосновательное обогащение может произойти в связи с тем, что правовое основание, существовавшее в момент предоставления, впоследствии отпало. Это, например, имеет место при уплате процентов по основному требованию, которое затем прекращается с обратной силой путем зачета; при исполнении отменительно обусловленного обязательственного договора, если отменительное условие наступает; при отмене уже осуществленного дарения (реального дарения или исполненного дарственного обещания). В таких случаях с отпадением правового основания предоставления у потерпевшего возникает condictio ob causam finitam.

Судебная практика по ст. 1102 ГК РФ: решения и приговоры суда по гражданским делам